Я переворачиваю ее на живот, несколько удивленный тем, что она не просыпается, и раздвигаю ее красивые ножки. Я чувствую, как мое сердце готово выпрыгнуть из груди, и весь сжимаюсь от предвкушения, отодвигая в сторону ее трусики и прижимаясь головкой члена к ее без причины влажному и готовому принять меня лону.

Аспен спит, и это меня бесит. Она должна быть влажная, только когда думает обо мне, а не о главном герое ее сна.

Глядя на ее киску, я задумываюсь, доводила ли она себя до оргазма, прежде чем заснуть. Взяв ее за руку, я подношу пальцы Аспен к своему носу и принюхиваюсь, а затем облизываю подушечку ее указательного пальца, чтобы узнать, верна ли моя теория.

Внезапно Аспен начинает двигаться, вращая бедрами, и мой член трется о ее клитор. Я опускаю его чуть ниже и касаюсь ее входа, но не проникаю внутрь, а всего лишь надавливаю ровно настолько, чтобы она оставалась на месте. Одной рукой я крепко держу ее запястья, заводя их за ее спину, а другой рукой закрываю ей рот, стараясь двигаться медленно и осторожно, чтобы она не проснулась. Затем я наваливаюсь на нее всем телом и прижимаюсь к ней бедрами. Внезапно Аспен резко выдыхает, и я чувствую, как мои пальцы сжимают ее щеку. Я понимаю, что она осознаёт, что происходит, и пытается сдвинуть ноги, но я не даю ей этого сделать.

– Ты помнишь свое стоп-слово? – Я слегка поворачиваю ее голову и смотрю в широко раскрытые глаза.

На мгновение Аспен замирает, возможно, все еще пытаясь понять, что происходит, но затем кивает.

– Скажи его. – Я убираю руку с ее рта и обхватываю горло. – Скажи мне.

– Огонь, – выдавливает она, облизнув губы.

Я так и не понял, почему она выбрала именно это слово, но для вопросов еще будет время, а прямо сейчас мне нужно быть внутри нее.

– Ты хочешь, чтобы я тебя трахнул? – спрашиваю я, и она качает головой.

Наверное, это означает «нет». Хорошо.

Я толкаюсь вперед, и ее прелестные глазки закатываются от этого внезапного вторжения. Она приподнимается, и ее спина соприкасается с моей грудью. Но я сосредоточен на ее влагалище и на том, как горячие шелковистые мышцы сжимают мой член. В последний раз я был с девушкой этим летом. Шесть гребаных месяцев назад. И этой девушкой была Аспен.

Выйдя из нее почти на всю длину, я снова врываюсь внутрь, оценивая ее реакцию. Кажется, Аспен разрывается между злостью и вожделением, но не делает ничего, чтобы заставить меня остановиться.

– Борись со мной! – рычу я ей на ухо, проводя зубами по шее.

Эта девушка слишком сладко пахнет. Так же восхитительно, как самый лучший в мире десерт.

– Давай, маленькая гадюка, борись со мной, черт возьми! – Я впиваюсь зубами в ее шею и снова посылаю бедра вперед.

Аспен стонет, и этот звук – самая сладостная музыка для моих гребаных ушей, даже несмотря на то, что мне насрать на ее удовольствие. Особенно если она уже кончила сегодня без меня. Наш секс сейчас не должен быть ей приятен. Это наказание, а не награда.

Я выхожу из нее так быстро, что она вскрикивает, но я еще не закончил.

Потянув ее за руки, я заставляю Аспен встать с кровати и подталкиваю ее к окну. Она опирается на подоконник и смотрит на меня через плечо, прикрыв глаза. Окно открыто, шторы распахнуты. Сейчас середина ночи, но кто знает, какие звуки могут сорваться с ее губ, особенно когда я…

С размаху шлепаю ее по заднице.

Аспен инстинктивно отшатывается, но я снова притягиваю ее к себе и, поддерживая за бедра, чтобы она не упала, шлепаю еще раз. Черт возьми, мою ладонь безумно жжет, но я продолжаю шлепать ее, пока у Аспен не подгибаются колени и она не оседает на пол. Через мгновение, как, впрочем, черт возьми, и всегда, я следую за ней. Я кладу руку ей на спину между лопатками и заставляю прогнуться ниже. В итоге она касается щекой ковра и упирается руками в пол.