Само название породы – египетская мау – будит воображение. Египетские Мау – весьма самостоятельны, они сами принимают решения на тему что есть хорошо, а что плохо. И имя Мау заимствовано из древне египетского языка – «мау» означало в то время – кот.

«Кошки», энциклопедия

Итак, стали мы жить в моей квартире втроем – я, Наталья и наш зверь по кличке Мяу. Это необычное имя возникло спонтанно, как-то само собой. Потому что никакие добропорядочные кошачьи имена типа Барсика или Пушка, к нему явно не подходили, а единственно подходящее имя для такого ординарного кота – классическое кошачье имя Василий, было уже занято в нашем небольшом, но дружном коллективе и потому не годилось. Поэтому первые пару недель, пока наш маленький зверь был еще совсем мал, он имени не имел, обзывался просто Зверь и все время жалобно мяукал, когда не спал – просил есть, а я из вредности любил его поддразнивать:

– Мяу, – просительно пищал Зверь – давил, хитрец, на жалость.

– Мяу, мяу, – передразнивал я его, лежа на одном из диванчиков нашего сексодрома, надеясь, что он отстанет.

– М-м-мяу, – еще более настойчиво завывал он, цепляясь крохотными коготками за обшивку дивана, поднимая вверх свою смешную мордочку и показывая мелкие острые зубки и розовый язычок.

– Да пошел ты! Экий же ты обжора! – с досадой говорил я, потому что мне лень было слезать с теплого диванчика для того, чтобы налить молочка в его игрушечную мисочку.

Такие на первый взгляд невинные наши с ним забавы привели к тому, что вскоре в полном соответствии со знаменитой теорией не менее знаменитого академика Павлова, внутри даже такого маленького зверька стали образовываться настоящие условные рефлексы и котенок начал реагировать и даже отзываться на это слово – «мяу». Ситуация поменялась – на обратную:

– Мяу, – спрашивал я, – небось, опять жрать хочешь?

– Мяу, мяу, – отвечало умное животное, и добавляло, – мур-р-р, – в смысле, – что за глупый вопрос, – всегда хочу, рыбки давай!

Так это имя к нему и прижилось, и стал третий член нашей семьи зваться Мяу. Коротко и оригинально. Это только потом мы узнали, что, оказывается, дали ему идеально подходящее для него прозвище. Ведь по внешнему виду он был обыкновенным серым полосатым плебейским котом, как и его негодяй отец, но характер и повадки получил от своей беспутной, но высоко породной сиамской матери. А на его материном сиамском языке, оказывается слово «мяу» означает не что иное, как – «кот».

Да уж, с его именем мы точно не ошиблись! Когда Мяу немного подрос, то превратился в очень красивого и грациозного, умного, но хитрого и ужасно коварного зверя.

ВОТ Я КАКОВ!

Обычные дворовые коты такими не бывают. Признавал он в доме только одну Наталью, меня деликатно терпел исключительно из уважения к ней, ко всему же остальному женскому полу относился пренебрежительно, как к предметам неодушевленным и совершенно бессмысленным, а весь мужской человеческий пол – ненавидел лютой звериной сиамской ненавистью.

Как-то сразу чувствовалось, что скоро, в нашем доме может появиться новый хозяин. Да, да! Настоящий конкурент! Тем более что Наталья в нем души не чаяла, а он, гад, это прекрасно чувствовал и коварно этим пользовался. Удивляетесь? А зря. Так часто бывает. Это явление довольно распространенное, только не все семьи, в состав которых входят животные, знаю об этом. Поэтому часто и сами мучаются, и бедных зверей травмируют. Буквально пару слов об этом и пойдем дальше…