Весь его вид – и бледное лицо, и вся вытянутая вперед костлявая фигура выражали вдохновенную и даже какую-то яростную целеустремленность и сосредоточенность профессионального фотоохотника. Один только его безумный взгляд, сверкнувший на мгновение сквозь линзы, чего стоил – ну просто матерый хищник-папарацци. Он, как спаниель идущий по следу, время от времени, и не снимая очков, опускал голову в воду, высматривая там одному ему известную и вожделенную добычу, а камеру, при этом еще выше поднимал вверх…

И тут туман внезапно снова сомкнулся над ним. Верхний мир захлопнулся, а вместе с ним и это странное виденье. Утонуло навсегда во Времени и густой пелене тумана…

ПОД ПАРАМИ

Что мог там делать в этой мутной квашне этот далеко уже не юный фотолюбитель? Чем закончилась эта, судя по выражению его лица, такая захватывающая подводная охота? На кого он там охотился? А, главное, как в этом мутном полумраке можно было хоть что-то запечатлеть на пленку? Это в те то времена!

А может быть, фотоаппарат был нужен ему там совсем для других целей? Но тогда для каких? Все в этой мимолетно мелькнувшей в памяти картинке покрыто непроницаемой завесой тайны того дебильного времени. И не раскрыть ее уже никогда…

Второй эпизод забавнее. На берегу бассейна были установлены специальные водяные горки. И каждый желающий мог выскочить из воды, пробежать несколько метров прямо по снегу, спрятав посиневшие руки под мышкам, и отстояв, небольшую очередь, дрожа крупной дрожью и клацая зубами, вскарабкаться по ледяным ступенькам наверх и так даже не вынимая рук упасть на наклонный желоб, чтобы с диким визгом снова скатиться с него вниз, бомбочкой плюхнуться в горячую после мороза воду и снова побыстрее стать в хвост этой же очереди.

Желающих ощутить всю сомнительную прелесть этого удовольствия было – хоть отбавляй, поэтому основная очередь на спуск выстраивалась не на обледеневшем берегу, а тут же у горки, в теплой воде бассейна. Они стояли и с завистью наблюдали за уже несущимися вниз счастливцами, а там наверху – визг, гам, фонтаны брызг! Жутко и весело одновременно.

И вот, когда одна, видимо ищущая острых ощущений, еще крепкая и ядреная, но уже склонная к полноте дама, честно отстояв длинную очередь, и плотно обтянутая ярко красным купальником, тоже понеслась в беспощадно ярком свете прожекторов по этому веселому желобу вниз, все это как раз и произошло.

Неудачи начали преследовать несчастную прямо со старта. Но пока она не знала, какую бяку ей уже подготовила проказница Фортуна, и потому, только ступая на узкую и скользкую ото льда верхнюю площадку, она еще радостно улыбалась, предвкушая головокружительный спуск. Но, с судьбой не поспоришь – бедная женщина была уже безнадежно обречена.

Тут же поскользнувшись, и безобразно бухнувшись задом на, чудом устоявшую под ней ажурную конструкцию, еще продолжая по инерции глупо улыбаться, она безудержно понеслась вниз. Причем беднягу как-то сразу занесло, смешно развернуло кверху ногами и, с раскоряченными вертолетом конечностями прямо так, на спине, выбросило далеко в воду. На какую-то долю секунды ее распростертое в полете плотно сбитое и совершенно нагое розовое тело с темным треугольником внизу живота зависло в воздухе, но, повинуясь неумолимому закону притяжения, тут же плашмя и страшно обрушилось вниз. Как какая ни будь проказница-наяда, подняв кучу бриллиантовых брызг, она с шумом погрузилась в черную глубину вод… А сдернутый коварным желобом ее шикарный купальник мокрым сморщенным воздушным шариком неприлично повис, зацепившись за что-то, прямо над вздыбившейся под ней водой.