Шквал оваций перешел в сплошной рев, от которого так заложило уши, что я проснулся. Самолет в очередной раз корректировал курс. Я посмотрел на часы. Оставалось еще шесть часов лету. И тут же окончательно подвел черту под этим ретроспективным и отчасти даже каким-то сюрреалистическим анализом своего теперешнего благосостояния. Научный стаж у меня, правда, еще маловат, еще два года ждать, но все равно – мой оклад уже 350 рэ. Минус сто – алименты, остается 250. И это все – на одного человека. Да по тем временам – денег… выше крыши.

Вот таким веселым мыслям я предавался, пролетая над, однообразно-унылыми просторами нашей бескрайней Родины. А может быть, это уныние обнаруживалось только отсюда, сверху. А там внизу шла веселая, райская жизнь. Кто знает? Ведь все в нашей жизни относительно. Вот мы, например, летим сейчас прямо на Восток, летим, летим и летим над этой однообразной до самого горизонта тайгой – навстречу солнцу и, вылетев из Москвы днем и, проведя в воздухе целых 12 часов, почти в тот же час, причем того же дня, приземлимся на другом конце Земли. Безвременье какое-то. Чудно.

И от этого однообразия как будто остановившегося времени я снова стал погружаться в цепкие объятия Морфия, и мои мысли сами собой стали разворачиваться совсем в другом, еще более приятном направлении.

Как пишут в романах, «он был свободен как ветер, но сердце этого несчастного уже сдавливали сладостные путы…».

Да, да – вы угадали. Это про меня. Опять вляпался, причем вляпался по самые уши, как совсем зеленый молокосос. И так, знаете, засосало, что не дай Бог! Когда я говорил вначале об этом переломном периоде моей жизни, то в первую очередь имел, конечно, в виду не работу, и не зарплату и даже не извечный этот наш квартирный вопрос. Чего там говорить! Имелась в виду именно эта новая, перечеркивающая всё предыдущее и захватившая меня всего – любовь! Которая, как известно, в любой момент может вдруг выскочить прямо перед тобой, или, как в песне – «нечаянно нагрянет, причем, когда тебе и так хорошо, и ты ее совсем, понимаешь ли, не ждешь…»

Да! Вот такой печальный факт, товарищи! Не ждал, не ждал и вдруг, на тебе! Нагрянула. И что теперь? Не знаю…

Такой вот нежданчик со мной произошел. Ну, об этом у нас еще будет время поговорить. А пока летим дальше.

О-о, это странное место Камчатка,

О-о, это сладкое слово «Камчатка».

В. Цой

Когда я снова проснулся самолет уже шел на посадку. Точно также сияло солнце, отблескивая в небольших речушках и озерцах, проплывающей внизу бесконечной тайги…

В аэропорту встречающие нас местные ребята, как-то быстро получили из багажа наши шмотки, погрузили нас вместе с ними в видавший виды уазик, и вот мы уже в городе.

Да уж, классно сделано, ничего не скажешь. Синь Авачинской бухты, с корабликами на рейде, белый конус Авачинской же сопки со шлейфом пара над ней – до середины такого же синего неба. И растянувшийся вдоль этой бухты город…

АВАЧИНСКАЯ БУХТА

Время до следующего утра пролетело незаметно. Уставшие и от перелета, и от вечернего осмотра города, а главное от веселого ужина, который получился необыкновенно обильным и под непривычную для москвичей шикарнейшию закуску – и красная рыба, и красная же икра, и другие дефицитные дары моря, мы устроились на ночь прямо на полу, чьей-то полупустой квартиры. А уже утром тот же УАЗ катил нас по живописной долине реки Паратунки к геотермальным источникам, где мы должны были переночевать, забрать с собой кого-то еще из местных и двигаться дальше, к конечной цели нашего путешествия – Дальнему озеру.