Блеснувшая под ногами тропинка тут же змеей скользнула в траву, изменив направление. Выматерившись, покорно зашагал предложенным маршрутом.

Все знают, что сходить с тропы в Навьем лесу - затея гиблая, даже для местных. Вот что я всегда здесь не любил, так отсутствие контроля над происходящим. Идешь, как козел на веревочке, куда ведут, туда и идешь.

Шагов через триста появилась-таки развилка с огромным валуном аккурат у вилки дорог.

-Да ну тебя! Издеваешься что ли? Что я тебе - Иван-дурак! Знаешь же, не просто погулять вышел. Позарез надо! Чужак у вас тут и не надо мне петь, что нету и не видел! - зло выругался я, зная, что Леший меня слышит каждым листом на близлежащих деревьях, каждой травинкой под ногами. - Лично упокою!

– А я в своем праве, Кощей, - ехидно ответило эхо откуда-то из-за спины. И правда ведь в своем, крыть тут нечем. Если человек попадал-таки в Навье или его провели с собой местные, то требовать, чтобы выдали назад не имею права даже Я, хоть и назначен смотрителем за исполнением закона. Леший скрипуче рассмеялся шелестом ветра и на камне стали проступать надписи.

“Направо пойдешь - судьбу найдешь, налево пойдешь - себя потеряешь, прямо пойдешь - друга повстречаешь”, - в темноте я видел прекрасно и точно знал, что из трех предложенных ни один из вариантов не предусматривал встречи с Красовской, по чью душу я сюда, собственно, явился. Ни другом, ни судьбой моей она точно не была. Оставался третий - самый неприятный.

–Су-ука, - обернувшись, кинул за спину, даже не надеясь, что Леший выйдет на разговор. Он тут больше моего хозяин и покуда закон не нарушает, ничего я ему сделать не в праве. Это в детстве я думал, что всесильный, а потом стало ясно, сколько у той силы ограничений и побочек. И задарма бы не взял, да навязали.

Вздохнув, шагнул на левую тропинку, остальные тут же заросли мелкой травой, а камень исчез.

– Обломался ты, Леший. Себя я уж с неделю как потерял, так что нового ты мне ничего не покажешь, - хотелось верить в это самому, но на деле что-то внутри подсказывало: ждут меня впереди неприятности. Ждут, зубы точат.

–Далеко торопишься, Кощей? Выпьем по чарке, может? - поморщившись, мысленно послал предполагаемого собутыльника к Лешему. Меньше всего хотел с ним встречаться, но когда по левую сторону появилась заводь - сразу понял, что придется. Очевидно, не мой сегодня день, в продолжение не моей вчерашней ночи.

Раскатистый, булькающий смех поднялся со дна вместе с воздушными пузырями. Над окрасившейся в ярко-красный чернотой водной глади, показалась седая голова. Плеснув на берег водой, специально, тварь, я-то знаю, старый чёрт в ярко-красной рубахе, уселся на прибрежный плоский камень, протягивая мне слепленную по форме водяной лилии чарку. От пойла несло хуже, чем от сивухи.

–По зову долга, Володар Семенович, - стараясь не морщиться от запаха предложенного напитка, приветственно кивнул. – Мог бы задержаться минуту- другую, уж точно испил бы за здоровье ваших дочерей, но дело безотлагательное, - извиняясь развел руками.

С детства терпеть не могу каяться, а уж когда не виноват - тем более, но с Водяным лучше не шутить.

Силу его я узнал еще по юности, когда додумался приставать к средней его дочери. Справедливости ради, Акулина сама мне глазки строила. Много ли парней в пятнадцать откажутся урвать пару поцелуев у красивой девушки? Пусть ниже пояса у нее хвост, зато губы какие ловкие!

На тот момент я уже был помолвлен с Ганной, так что Водяному подкаты к его дочери не зашли.

Никогда не думал, что так противно чувствует себя утопленник, когда вода заливает легкие и вздохнуть нет сил. Жжет внутри, хуже огня, в голове туман тяжелый сразу, мерещится всякое, руки-ноги отказывают…