– Что это значит, профессор? – спросила она.

– Это значит, что мы заплатили цену за телепортацию, Эмилия, – ответил профессор Харпер. – Мы разрушили один алмаз, чтобы создать другой. Мы увеличили энтропию вселенной.

– И это неизбежно?

– Пока да, Эмилия, – ответил профессор Харпер. – Но, возможно, в будущем мы сможем найти способ телепортировать объекты, не разрушая их. Возможно, мы сможем обмануть энтропию.

– Вы верите в это, профессор?

Профессор Харпер улыбнулся.

– Я верю в науку, Эмилия, – ответил он. – А наука всегда ищет новые пути.

Эмилия посмотрела на пустую камеру и снова подумала о первом алмазе. Она понимала, что они сделали великое открытие, но она также понимала, что они только в начале пути. Впереди их ждет еще много работы, много исследований, много открытий.

– Что дальше, профессор? – спросила она.

– Дальше – больше, Эмилия, – ответил профессор Харпер. – Дальше мы попробуем телепортировать что-нибудь посложнее алмаза.

Эмилия кивнула. Она была готова. Она была готова к новым вызовам, к новым открытиям, к новым победам и поражениям. Она была готова к будущему.

Неделю спустя после успешной квантовой телепортации алмаза, лаборатория снова бурлила жизнью, хотя и в более спокойном режиме. Оборудование перенастраивалось, проводились повторные калибровки, анализировались результаты предыдущего эксперимента. Эмилия сидела за своим столом, утопая в горах данных, графиков и научных статей. Успех первого эксперимента породил больше вопросов, чем ответов.

В тот день она чувствовала себя странно. С одной стороны, она была счастлива. Они достигли цели, к которой шли долгие годы. С другой, её не покидало ощущение потери, смутное чувство, что они что-то упустили, что-то важное, что осталось за кадром. Мысль о разрушенном алмазе, о цене, заплаченной за телепортацию, не давала ей покоя.

В кабинет вошел профессор Харпер. В его руках была чашка кофе, а на лице – задумчивое выражение.

– Как продвигается анализ, Эмилия? – спросил он, ставя чашку на стол.

– Медленно, профессор, – ответила Эмилия, не отрывая глаз от экрана. – Данных очень много. Но в целом все подтверждает наши теоретические расчеты.

– Это хорошо, – сказал профессор Харпер, присаживаясь на стул напротив Эмилии. – Значит, мы на правильном пути.

– Наверное, – сказала Эмилия, вздохнув.

Профессор Харпер заметил её грустное настроение.

– Что-то не так, Эмилия? – спросил он. – Ты выглядишь уставшей.

Эмилия подняла на него взгляд.

– Я просто думаю о первом алмазе, профессор, – сказала она. – О том, что мы его разрушили.

Профессор Харпер молча смотрел на неё.

– Ты же знаешь, что это было необходимо, Эмилия, – сказал он, наконец. – Без разрушения оригинала не было бы телепортации.

– Я понимаю, профессор, – ответила Эмилия. – Но мне все равно жаль.

– Это естественно, Эмилия, – сказал профессор Харпер. – Ты привязалась к нему. Но ты должна помнить, что это всего лишь инструмент. Инструмент для достижения более великой цели.

– А какая цель, профессор? – спросила Эмилия. – Зачем нам нужна квантовая телепортация?

Профессор Харпер задумался.

– Это сложный вопрос, Эмилия, – сказал он. – Квантовая телепортация может болезни на молекулярном уровне. И, конечно же, она может приблизить нас к мечте о космических путешествиях, позволяя нам телепортировать не только информацию, но и материю.

– Космические путешествия? – переспросила Эмилия.

– Да, Эмилия, – ответил профессор Харпер. – Представь себе, что вместо того, чтобы тратить годы на полет к другой звезде, мы можем просто телепортировать туда себя. Это изменит все.