Собачникам всегда есть о чем поговорить, но «Сказочные» владельцы собак не обменивались впечатлениями.

*****

А уж молодые родители могли бы, кажется, удивиться, что у местных малышей есть общий ритуал, которому их, как будто, никто не учил. Стоит дать ребенку понять, что пора уходить с игровой площадки, как двое из трёх детей не капризничают, не упираются: «Ещё минуточку!» — не начинают бросать игрушки и кричать, что не хотят домой, — нет! Они моментально выворачиваются из рук родителей и бегут… на конкретную угловую детскую площадку, возле вечно пустого теннисного корта, затянутого сеткой. Только там есть карусель, которая выглядит старой и покосившейся, вопреки очевидности. Ведь детские площадки новее новых домов. Но эта карусель, сколько ее ни крась, вечно облупившаяся, ржавая, вечно скрипит. Точнее, поскрипывает сама собой, покачиваясь туда-сюда в самый безветренный вечер. Даже когда ее никто не трогает.

Риппи-риппи-риппи-рип…

Детки подбегают к карусели, берутся за поручни и внимательно слушают. Иногда и сами что-то шепчут, встав в круг. Они не пытаются покататься, нет времени, родители уже на подходе. Они только внимательно слушают. А потом тихо и послушно расходятся по домам.

Если бы на соседнем голубом корпусе или на дереве над площадкой стояла видеокамера, запись бы показала, что каждый день к карусели подбегают, по крайней мере, два десятка из всего трёх десятков имеющихся в наличии «Сказочных» малышей. Не просто дошкольного возраста, а строго от полутора лет до примерно трёх. Когда уже самостоятельно бегают, но ещё не слишком много болтают.

Внимательные родители замечали, что дети после этого ритуала становятся необыкновенно послушными. Взгляд их устремлён на что-то невидимое, внутрь себя. Они чётко исполняют все просьбы, хорошо кушают, без капризов ложатся спать… Но они ничего не говорят родителям. Только загадочно улыбаются и даже хихикают, но не откликнутся на призыв: «Ну-ка, сосчитай до десяти! Раз… два… как там дальше?» И не ответят: «Ой, кто же это у нас такой хорошенький? Ты сегодня ёжик? Или котёнок? Как тебя зовут?»

Детки молчат, хотя и всё слышат. Многие при этом в любую свободную секунду бормочут одну и ту же считалочку:

«Тридцать-двадцать-десять-пять,

Станут деточки играть.

Не ходи один домой,

Разве есть там кто живой?

Позовут тебя играть,

Ты не сможешь отказать!

Десять-девять-восемь-семь,

Веселее будет всем!…

3. 3.

— Людмила, ты серьёзно? Сколько-сколько ты заплатила за эти туфли? И ещё спрашиваешь: «Дорогой, тебе нравится?» Что мне в этом должно нравиться?! — доносился молодой мужской голос из квартиры третьего этажа в голубом угловом корпусе. За занавеской в освещенной комнате метались тени.

— Прекрати орать, я имею право сделать себе подарок! От тебя не дождешься! Должна я иногда себя радовать красивыми мелочами, чтобы не сойти с ума от твоего занудства? — женский голос ещё сохранял остатки иронии. Она не хотела скандала. Но мужчина разошелся всерьез. Он слишком поздно сегодня пришёл с работы, почти стемнело, и чтобы не нарваться на скандал от жены, сам напал первым, найдя повод.

— Я вкалываю, как Папа Карло за сверхурочные, сколько мы вбухали в эту квартиру, помнишь? А когда прихожу – ужина нет, жёнушка-красавица слишком занята, примеряет обновку! Я бы не против, если бы ты не повторяла постоянно, как у нас мало денег, тебе приходится на всём экономить, а тут! Покупаешь себе этот идиотский дорогущий бренд! Ради чего? Куда ты будешь ходить на этих каблучищах? За продуктами в наш «Уголок»?

— Нет, хотела потанцевать на свадьбе! Представь себе, у меня есть ещё интересы, кроме уборки, стирки и готовки! У подруги свадьба, но мне было нечего надеть!