– Мы как-то обсуждали с Манулом, моим диким другом, успешную стратегию первых котов-переселенцев, – припомнил я. – Кажется, он еще отметил, что, позаимствовав ее, египетские кошки быстро расселились на всех континентах, потеснив своих учителей.

– Ваша популярность была огромной как среди людей, так и среди сородичей. Многие захотели стать партнером и другом человека, а не только ловить для него крыс и мышей. Но нам удалось сохранить свою аборигенную породу, которая насчитывает уже десять тысяч лет. Ты можешь почитать о самом первом историческом регионе домашних кошек в Нашем Предначертании. Ищи раздел «Первое Начало. Ближневосточные кошки», – подсказала Алиса и продолжила свой рассказ:

– Вода в природном водоеме и по сей день насыщена солью и содой. Она отличается прохладой летом, а зимой не замерзает. Когда наступала ночь, вместе с другими котами я приходила на берег. Сначала я просто сидела и смотрела, как мелькают вдали, на воде, жемчужные спины кефалей. Набравшись храбрости, я намочила лапы, а следующей ночью отправилась вплавь за добычей – вошла в воду по самую шею и, перебирая лапами, побежала, словно по твердой поверхности. С тех пор я полюбила прохладную воду. Сегодня мои сородичи зачастую плавают в ванне, но это не мешает им наслаждаться купанием. Намокшая шерстка не причиняет нам неудобств – лишенная густого подшерстка, она обладает водоотталкивающим эффектом, быстро сохнет и не успевает запачкаться.

Я не удержался – представил себя на месте Алисы: виртуозно подцепил когтистой лапой отливающую серебром рыбку, оглянулся… А вокруг – сплошная водная гладь, подсвеченная лунной дорожкой, и только снежные вершины гор упираются в небо. От неожиданной смелой мечты у меня перехватило дух, а мое сердце забилось в самый кончик хвоста – он задергался в неровном ритме. Чтобы освободиться от мокрого наваждения, я потряс ушами и даже осмелился задать Алисе довольно сомнительный вопрос:

– А… если бы я захотел научиться так же хорошо плавать, что бы ты мне посоветовала?

– Перестать бояться воды для начала, – прыснула в подусники Ванская кошка. – А если серьезно, вряд ли ты когда-нибудь сможешь переплывать водоемы так же легко, как это делают представители моей породы. Пловец должен обладать, как минимум, мускулистым телом, развитой грудной клеткой и сильными передними лапами.

Алиса оценивающе посмотрела на меня разноцветными глазами и скептически заметила:

– У тебя компактное сложение. Оно скорее подходит для пеших прогулок и небольших пробежек. И самое важное – длинная шерстка с невероятно густым подшерстком! Намокнув, она замедлит твои движения и потянет тебя на дно. Ты быстро выдохнешься и не получишь удовольствия от плавания.

«Ну и ладно, – оптимистично подумал я, ощущая во рту солоновато-мыльный привкус озера. – Все-таки водные процедуры – не мой окунек. Да и мочить лапы, фы-р-р-ш, мне совсем неохота!»

***

Ванская кошка не ошиблась. Я не получил никакого удовольствия от плавания в холодном ручье. Да и не плавал я вовсе. Плюхнувшись в воду, я даже не сообразил, что произошло, – сработал основной инстинкт и я выскочил на берег. Но вкус воды тем не менее ощутил. Она показалась мне не соленой, но с ярко-выраженным привкусом лесных растений. Остаток дня я провел в доме под ее бдительным присмотром, убаюканный теплом махрового полотенца.

К тому времени, когда я достиг возраста десяти месяцев, меня не узнала бы даже родная мама. Я очень изменился. Угловатость и худоба пропали, уступив плавным линиям, и мои части тела приобрели нормальные пропорции. Широко расставленные изумрудные глаза и большие, закругленные уши выгодно подчеркивали выпуклые подусники, а пушистые бакенбарды незаметно скрадывали излишнюю остроту подбородка и рельефно очерченные скулы. Редкие длинные шерстинки на спине особенно всех удивили. Они подарили мне роскошный шелковый покров голубого оттенка. На высоте оказался и пышный средней длины хвост. От цыпленка осталась лишь тоненькая шейка, но она искусно маскировалась нарядной манишкой с белым галстучком.