Найдя подходящее дерево, он ловко, словно кошка, забрался на большую ветку и начал осматривать свой скарб. Внутри сумки он обнаружил хлеб и пару кусочков вяленого мяса, что несказанно подняло настроение беглецу. Также там была кожаная фляга с водой. Поужинав и борясь с желанием наесться до отвала, он привязал себя найденной в сумке небольшой верёвкой к ветке и моментально уснул.

Ночь прошла без приключений, но сон на твёрдой поверхности в неудобной позе не прошёл даром, и тело паренька затекло, да так, что одна рука какое-то время не хотела слушаться. Спустившись с дерева и внимательно осмотрев округу, не обнаружив ничего подозрительного, он продолжил свой путь.

Через пару часов путешествия вдоль единственного ориентира мальчуган заметил, что течение реки начало увеличиваться, вода становилась беспокойной и шумной. И спустя полчаса пути причина тому была обнаружена. Впереди виднелся обрыв. Подойдя к краю, его накрыло волной брызг от летящей вниз студёной воды. Осмотревшись и не увидев спуска, он побрёл вдоль обрыва.

Идя по краю обрыва, беглец смотрел, как там, где-то вдалеке, лес понемногу начал редеть. Спустя десяток минут поисков он нашёл более-менее пологий спуск. Спустившись и вернувшись к реке, он на мгновение застыл в изумлении. Парень никогда раньше не видел водопад, и та мощь и тот гул, с которым вода билась об камни, захватывали дух.

К концу дня парнишка вышел на окраину леса, за которым, насколько хватало взгляда, раскинулось пшеничное поле. Его золотые колоски отдавали багрянцем на фоне заходящего ярко-оранжевого солнца. Идя по полю, он дивился богатству и красоте этих мест. Пашня казалась нескончаемой, колоски то и дело шуршали, затронутые слабым вечерним ветром. Солнце плавно катилось за горизонт, сумерки постепенно вступали в свои права, и вот, когда последние лучи плавно угасали, вдалеке показались деревенские домики.

Похоже, это и есть та самая деревня, – подумал уставший Лукьян, приближаясь к окраине селения. Сумерки медленно сменялись ночной темнотой, а деревня жила своей жизнью: где-то мычали коровы, где-то звучала ругань соседей, а где-то раздавались веселые песни.

На улице было немного людей, ведь крестьянская жизнь – это тяжкий труд. Но иногда встречались молодые пары, неспешно прогуливающиеся в вечерней прохладе. Подойдя к одной из них, беглец спросил о доме лесника. Ему указали направление, и молодые люди с веселым смехом, шутками и прибаутками продолжили свой путь.

Найти дом лесничего оказалось не сложно, он действительно располагался на краю деревни. Это был небольшой домишка, построенный из крепких массивных бревен, с резными ставнями невероятной красоты. На них угадывались те же символы, которые малец видел в храме старых богов. Крыша, как и во многих деревенских домах, была сделана из сена и тростника.

Подойдя к калитке и дернув ручку, паренек с досадой обнаружил, что она закрыта,огляделся вокруг. Небольшой заборчик был настолько хлипким, что на него было страшно даже облокотиться, не то что перелезть. Тогда он решил окликнуть хозяина, дыбы привлечь к себе внимание.

После нескольких безуспешных попыток докричаться за дверью дома послышалась суета и тяжелые шаркающие шаги. Когда дверь открылась, на пороге стоял средних лет мужичек среднего роста, широкоплечий. Его лицо покрывали морщины, а большой шрам пересекал его от уха до рта. Густые черные волосы плавно перетекали во внушительную бороду, продетую снизу в серебряное кольцо с руническим орнаментом. Одет он был в видавший виды кафтан серого цвета и светлые просторные штаны. На ногах его были простецкие, крестьянские лапти.