В-пятых, изменение правовой реальности находит свое отражение в системе социальных и правовых наук, оказывая на их развитие значительное влияние. В первую очередь это относится к философскоправовой интерпретации универсального изменения социального поля, границ предмета философии права, правовой теории и правоприменительной системы. Однако центральное место, имеющее важное социальное значение, занимает проблема новых тенденций в самой социальной, правовой, уголовно-правовой и криминологической науках по поводу изменений социального и правового поля в условиях глобализации, наличия коррелятивных связей между универсальным и объективным процессом общественных изменений и состоянием и динамикой современных форм преступности, в особенности таких ее форм, как экономическая преступность, коррупция, наркомания и терроризм.

В-шестых, являясь естественным моментом процесса социальной трансформации, изменение правовой реальности не только несет в себе потенциал осознания его масштабов и мобилизации социально организованного населения на решение качественно новых глобальных задач, но и параллельно выступает объективным источником девиантного, в том числе преступного, социально опасного поведения, инициирует отклоняющиеся и криминализированные формы индивидуального, группового и массового сознания.

В-седьмых, все более расширяющаяся пропасть между заявленными политическими целями национальных государств, методами и темпами их реализации и социальными массовыми ожиданиями приводит к появлению качественно иных форм протестного реагирования, таких, как формирование асоциального характера девиантного поведения и расширение инклюзивного характера формообразования криминальной среды, а строго говоря, рождения тенденции замещения социального образа жизни на криминальный, а социально организованного населения – на асоциальную массу людей.

Отмеченное является свидетельством действительного изменения параметров правовой реальности, и последующие разделы книги могут рассматриваться теоретическим и фактологическим аргументом как в обосновании сформулированного постулата, так и в раскрытии роли социальной трансформации в коррупционной экспансии.

Важное место в процессе исследования коррупции как социального феномена, с общепринятой позиции, принадлежит криминологии, тем более что определенные авторы только этим аспектом и ограничиваются. Между тем само определение преступности сегодня представляется сущностно оспариваемым. В настоящее время оно определяется по-разному представителями различных направлений научного знания и различными авторами. Так, в классической криминологии преступность описывается как социальное явление. «Преступность – это исторически изменчивое, социальное и уголовно-правовое явление, представляющее собой систему преступлений, совершенных в соответствующем государстве (регионе) за тот или иной период времени».[58] Она социальна потому, что ее субъекты, как и субъекты, на интересы и отношения которых осуществляются посягательства, – члены данного общества. Причиняемый преступностью вред антисоциален, вносит деформацию в общество, нарушает нормальное функционирование его институтов, упорядоченность отношений его членов. Преступность порождается причинами и условиями, носящими социальный характер.

Преступность не просто статистическое множество, а именно явление. Как всякое явление, оно закономерно по детерминации (причинно-следственной зависимости и связи обусловливания), по взаимодействию с другими социальными явлениями – экономикой, политикой, идеологией и психологией общества и социальных общностей, управлением, правом и т. д.