Я думаю, даже хорошо, что мы так мало знаем о мире, что мы так мало можем, потому что через это открывается наше встраивание в бытие настоящего.

Я бы не хотел также, чтобы меня отождествляли с космистами, такими как Фёдоров, Циолковский и Вернадский, при всём уважении к ним и уже упомянутом ранее одном из них, потому что космизм – это направление в русской философии, которое плохо тем, что не конкретно. Это очень расплывчатые и отвлечённые, порой даже сказочные, а значит младенствующие размышления, как и их противоположность – трансгуманизм – который конкретен очень, пошло конкретен, то есть предлагает примитивную конкретику.

Наука и философия нуждаются также, как это может показаться, ни в каком ни среднем пути Конфуция или Лао-Цзы, философия и наука, о которых я говорю должны быть просто идентичными философией и наукой, философия и наука одна – настоящая и реальная.

Потому традиционализм или наоборот Постмодернизм – это философии, которые философии, но я говорю о научной философии, это философии точно, не как космизм и трансгуманизм, но не научные.

А философия и наука в одном – это самая высшая степень натуральности философии, потому что сам мир – это наука и материя науки, как писал Гегель: мир сам себя осознаёт и познаёт.

Итак, все эти размышления очень конкретны по отношению к рассматриваемым мной вопросам, потому уже сейчас через метод прообраза объясняют то, что открытия, перечисленные мной работают на принципе сюжетов. Нужно создавать сюжет идентичный тому который есть или был, с помощью синтеза физиологического материала и компьютерного точного моделирвоания и в итоге получить место или человека, котоыре мы хотим, потому что в природе нет параллельности, и при возникающем параллелизме объект перейдёт в место где параллелизм возникает, будучи неспособным быть сразу в двух местах. Все перечисленные сюжеты, и сам Гегель могут быть потому с нами. Но когда речь о телепортации надо уже создавать копию нас с вами, чтобы нас туда перенести, а когда человека восставить из условного «небытия» просто сделать функции его как он есть в доли секунды хотя бы, но всего, потому что начало и конец человека. И вообще человек – это средоточие ансамбля всех функций возможных в нём. И потому человечность и жизнь как счастье проявляются, когда есть целостное мышление или цельное занятие, потому что это идентичности человека соответствует.

Когда же Маркс пишет о том, что человек есть то, что делает из него общество и что в протесте против устаревшей формации рождается преодоление отчуждения, то он пишет всего лишь вариант социологического и политического единства, которое может и не реализовываться, если есть индивидуальная жизнь субъекта истории – человека целостного (human subject).

Перечисленное мной очень легко вычислить с помощью техники, для этого надо лишь скопировать все функции, сделать информационную карту человека или объекта и потом с добавлением реальных физиологических структур на свободном каркасе из чего-либо воспроизвести живую материю и компьютерных геометрический импульс. Если речь об умерших, то нужно смоделировать чувства, эмоции этого человека. То, что мы получим этого именно человека, а не того, который может по одной из физических теории о слоении времён придти из другого измерения исключено, потому что там воспроизводится целостность только той координаты, в которой человек есть. Если бы всего вот этого мы не делали, то теория слоения времён была бы для нас утешением, что чисто гносеологически мы вечны, потому что слоение во временах предполагает все возможные сюжеты жизни. Напомню, что это учение о том, что у нас бесконечное число вариантов действий, но выбираем мы что-то одно, а все остальные варианты реализуются в другом слое потенции, и не могут не реализовываться, потому что сама гносеология их наличия совокупна имманентно с их заполнением.