– Коварен Страх, уж если вцепился в кого, то не отпустит просто так. И эти сети его не простые, а колдовские. Он и Жар-Птицу хотел изловить, чтобы перестала она миру светить. Но только меня, Пёрышко, сумел выдернуть, обжёг свои руки загребущие, да и бросил меня здесь. Но я тебе помогу. Покажу, где Страх спрятал волшебные вещи. Они и помогут тебе выбраться из леса. А дальше путь лежит к Жар-птице, чтоб от сетей тебе освободиться. Только сперва скажи: ты правда этого хочешь?

Подумал Феникс и уверенно кивнул:

– Да, очень хочу. Тут слишком темно и холодно. И я не могу выполнять то, для чего я рождён – воспламенять сердца и души людей любовью к жизни и мечте.

Пёрышко тогда выпорхнуло из сундука и устремилось куда-то в чащу леса. Феникс едва поспевал за ним.

Пришли они к мрачному дворцу, где обитал Страх. Дверей он не запирал и злых псов не держал, потому что уж очень самоуверен был, что здесь, в его вотчине, никто не посмеет нарушить границы его владений.

Беспрепятственно Феникс и Пёрышко через весь дворец пробрались к сокровищнице. А там богатств несметных видимо-невидимо! Награбил их Страх у людей, да всё мало ему, ибо сокровищница его, как огромная пещера.

– Скорее, пока спит хозяин дворца, нужно найти три сокровища, да не простых, и не золотых, а волшебных. Поэтому смотри внимательно, – велело Пёрышко.

Поначалу растерялся Феникс. Как же среди всех этих гор драгоценностей найти именно волшебные вещи, и только три?

– Смотри не глазами, – подсказало Пёрышко. – Смотри своей душой пламенной. Тело твоё и могучие крылья Страх сетями опутал, но душу не сумел поработить. Иначе ты уже и во снах прекратил бы летать, и о свободе забыл бы мечтать.

Слова Пёрышка в самое сердце Феникса проникли, как живая вода. Встрепенулся он, вдохнул воздух полной грудью и закрыл глаза. Засветилась душа его, яркая душа Феникса, и по зову души ноги сами подвели к одному из сундуков. А на сундуке рубашка лежала, на вид простая, из грубой ткани, только со скромной вышивкой красными нитями по горловине. Поэтому Страх и бросил её смятую, пренебрёг, решив, что никакой ценности в ней нет.

– Это волшебная рубашка. Она душу твою чистую сбережёт, огонь сохранит, не солжёт, – объяснило Пёрышко.

Кивнул Феникс, клювом подцепил рубашку и просунул голову в горловину.

Следующим волшебным предметом, который откликнулся на зов пламенной души Феникса, оказался невзрачный, кое-где уже побитый молью ковёр. Ай да жадина Страх, неужели настолько алчен, что не брезгует и такие ненужные вещи похищать?

– Это волшебный ковёр-самолёт, – ответило Пёрышко.

«Зачем же мне, птице, ковёр-самолёт?» – подумал Феникс.

– Он тебе крылья даст, взамен твоих, пока сам летать не научишься. Скорее, ищи третью вещь волшебную, пока Страх не проснулся!

Ох, и непросто было среди груд золота и каменьев самоцветных отыскать неприметную деревянную палочку, гладко отполированную, с резьбой незатейливой на рукояти. Тоже волшебная?

– Это – Палочка-выручалочка, – сказало Пёрышко. – Она всегда совет добрый даст, из беды выручит. Повезло тебе, что именно эти вещи нашлись. Помогут они тебе, ведь дорога ждёт дальняя. А теперь прощай. Дальше сам себя выручай.

Вспыхнуло Пёрышко ярким пламенем – и тотчас исчезло, будто его и не было. Лишь в воздухе остался очень лёгкий, неуловимый аромат, и Феникс двинулся по нему, как по невидимой ниточке, которая и вывела из недр дворца.

Вокруг был лес, куда дальше направиться, неизвестно.

– Садись на меня, птица Феникс, – вдруг сказал ковёр-самолёт. – У Страха глаза велики да ноги быстры. Но меня ему не догнать. Не смотри, что я выгляжу худо, в царстве тьмы я таким и буду, а как выберемся на свет, я тотчас поменяю свой цвет.