– Становится только хуже, – сказала я. – Болезнь уже распространяется на близлежащие районы. Число погибших исчисляется тысячами, и оно будет расти.

Моргнув, я увидела перед внутренним взором пыль – прогорклую пыль, сметенную с полов больниц и спален, с улиц. Пять-шесть раз в день ее выметали из церквей – по случаю непрекращающихся похорон.

Я видела пыль, которую сама выметала из спальни Мины: с каждым днем ее слой становился все толще. Но мы с сестрой притворялись, что не замечаем этого.

Я откашлялась и продолжила:

– Все ведущие ученые и врачи Адковы и Басции работают над поиском лекарства.

А с ними священники, маги и, конечно же, колдуны. Но я уже не тешила себя мыслью, будто кто-нибудь из них может нас спасти. В конце концов, это их бог проклял нас.

– Думаю, что вы, лорд…

Я запнулась, поняв, что так и не спросила его имени.

– Вейл, – спокойно сказал он.

– Лорд Вейл… – Я сложила руки перед собой. – Думаю, у вас найдется ключ к решению.

– А ты тоже относишься к ведущим ученым и врачам этой страны? – ухмыльнулся он.

Мои челюсти сжались. Я плохо считываю поведение других, но сразу же поняла, что он хотел посмеяться.

– Да. Так и есть.

Снова эта морщинка между бровями.

– А что? – рявкнула я. – Вы хотите, чтобы я скромничала? Сами-то скромничаете, когда дело касается вас?

Вейл выглядел так, словно вообще не умел скромничать.

– Как тебя зовут? – спросил он. – На случай, если я захочу удостовериться, что ты – одна из них.

– Лилит.

– Лилит, а дальше?

– Просто Лилит. Вы назвали только свое имя, и я поступлю так же.

Он слегка пожал плечами, словно хотел сказать: «Не поспоришь».

– Итак, Лилит, как ты собираешься спасти мир?

Вновь слова, пропитанные слащавой насмешкой, которую заметила даже я.

И я сказала:

– Мне нужна ваша кровь.

Он долго молчал.

А потом рассмеялся.

Тихо, с достоинством, и все же в его смехе отчетливо звучали угрожающие нотки. Интересно, сколько людей слышало этот смех в последнюю минуту своей жизни?

– Ты пришла просить моей крови, – протянул он.

Ладно. Это и впрямь выглядело так, будто мы поменялись ролями.

– Да, – ответила я. – Мне нужно совсем немного. Вы и не заметите.

Он недоверчиво уставился на меня.

– Это совсем не больно, – начала я убеждать его. – Обещаю.

– О боли я подумал бы в последнюю очередь.

Он выпрямился и закинул ногу на ногу.

– Я возьму всего четыре флакона зараз. Может, чуть больше, если потребуются дополнительные анализы. Я стану приходить к вам раз в месяц.

– Нет, – твердо ответил он.

Я тихо выругалась про себя.

– Почему?

– Потому что пару столетий назад я решил больше не делать того, чего мне не хочется. Давать тебе кровь я не хочу. Так что нет, мышка. Таков мой ответ.

Я и вправду не знала, что предпринять. Казалось, он почти развлекался, ведя со мной игру в кошки-мышки, и мне не пришло в голову, что он может отказаться – или, по крайней мере, что он сделает это так бесцеремонно.

Теперь его лицо было маской. Ни заломленных бровей, ни ухмылок. Его слова звучали так, словно он отклонил приглашение на ужин от неприятного ему соседа. Чистое равнодушие.

Я зарыла руки в складки юбки, чтобы скрыть побелевшие костяшки стиснутых пальцев.

Конечно, все это не имело значения для него. Чего, как не равнодушия, я могла ожидать от такого, как он, – существа, которому неведомы жизнь, смерть, страдания?

Усилием воли я сделала то, что сделала бы Мина. Мина всегда сладко улыбалась и очаровывала. Я не умела очаровывать и не думала, что в подобном поведении был смысл, но попробовать стоило. Так что я улыбнулась, хотя это больше походило на оскал.

– Вы не дали мне договорить, лорд Вейл. В обмен на кровь я каждый раз буду вам кое-что дарить.