Эндориан, услышав это, ухмыльнулся, в его глазах блеснуло что-то похожее на уважение, но голос оставался ровным, с явной иронией:

– Ты явно умнее, чем кажешься, Лотар.

Лотар, ничуть не смутившись, пожал плечами, будто такое признание для него было обыденностью.

– С возрастом приходит мудрость и проницательность, – ответил он с ноткой лёгкой гордости, как человек, знающий себе цену.

Не успел Лотар закончить фразу, как Артас, сдерживая улыбку, подхватил её, сказав с видимой усмешкой:

– Но иногда возраст приходит один.

Лотар бросил на него выразительный взгляд, в котором сквозило нечто вроде "знаю я тебя", но ответить не успел. Их негромкую беседу прервал шум, донёсшийся с восточных ворот, выходивших на главную площадь. Это был громкий и резкий голос, явно принадлежащий человеку, не привыкшему ждать.

Все трое невольно повернули головы в сторону источника звука. На площади у ворот стоял человек в пыльной дорожной одежде, рядом с ним тяжело дышал конь, чьё тёмное покрытое потом тело говорило о долгой и срочной дороге. Мужчина, судя по всему, спорил с охраной. Его голос, хриплый от долгого пути, всё же был слышен даже на расстоянии.

– Мне нужно увидеть лорда Крайхольма! – требовательно повторил он, растягивая слова так, будто каждое из них весило тонну.

Едва мужчина закончил, как в тот же момент с противоположной стороны площади послышался цокот копыт. Лёгкий гул, который охватил площадь, усилился, когда все увидели всадника. Это был посыльный, явно из Альфариса, судя по меховому плащу, которым он был укутан, несмотря на тёплую осеннюю погоду. Его конь, серый, как туманное утро, двигался рывками, но уверенно, разрезая людскую толпу.

Посыльный в дорожной одежде, покрытой пылью, выглядел, как воплощение спешки и тревоги. Густая, неопрятная борода скрывала нижнюю часть его лица, а глаза – слегка покрасневшие от усталости – лихорадочно искали взглядом Артаса. В руках он крепко держал сумку, перевязанную на ремне, которая, судя по всему, содержала нечто важное.

Лотар, стоя рядом с Артасом и Эндорианом, посмотрел на всадника с едва заметным напряжением.

– Обычно срочные послания не несут ничего хорошего, – проговорил он мрачно, его взгляд скользнул по всаднику.

Артас, чуть сузив глаза, не отвёл взгляда от всадника, который уже приближался к замку.

– Давай сначала выслушаем его, – сказал он спокойно, но с долей настороженности в голосе, как человек, который уже привык ожидать худшего.

Эндориан, скрестив руки на груди, молчал, но его взгляд задержался на гонце. Он видел таких людей десятки раз – вестников, которые привозили вести с фронтов, отдалённых крепостей или из королевских замков. И почти всегда их появление предвещало одно – беду.

Посыльный, натянув поводья своего усталого коня, остановился перед тремя мужчинами. Он спешился с лёгкостью, несмотря на долгую дорогу, и с видимой северной закалкой, не позволял себе выдать усталость. Его движения были чёткими, почти военными, но тяжёлое дыхание и покрытые дорожной пылью ботинки выдавали, что путь был долгим и непростым.

Он посмотрел на Лотара, его взгляд задержался на богато украшенном плаще, украшенном золотой вышивкой. В его глазах мелькнуло что-то вроде удивления или осуждения, но он быстро отвёл взгляд и заговорил:

– Лорд Артас Морвин? – спросил он, сдержанно, словно проверяя, с кем имеет дело.

Артас сделал шаг вперёд, его лицо стало серьёзным.

– Это я, – коротко ответил он, слегка нахмурившись.

Посыльный быстро повернулся к нему и, чуть склонив голову, сдержанным жестом обозначил уважение.

– Милорд, вам послание из Альфариса, из замка Снежной Лавины. Барон Гримард Сайрхолд… – он на мгновение замялся, словно пытаясь подобрать слова, – скончался. Его сын, барон Торвальд Сайрхолд, распорядился, чтобы эта новость дошла до вас незамедлительно.