Они молча пошли по узкой тропе, усыпанной инеем. Солнечные лучи, пробиваясь сквозь деревья, играли светом на их фигурах. Эндориан, ощущая тепло Катарининой ладони, крепко сжимал её руку, как будто боялся, что, отпустив её, снова окажется в одиночестве.

– Когда ты рядом, – произнёс он тихо, словно признавая нечто, что он никогда не говорил никому, – всё остальное просто перестаёт быть значимым.

Катарина, не говоря ни слова, лишь улыбнулась. Её улыбка была лёгкой, как утренний ветер, и в то же время такой же обнадёживающей, как первый луч солнца в морозный день. Но Эндориан не мог ответить ей таким же спокойствием. Внутри него шла битва, невидимая, но не прекращающаяся ни на миг.

Он чувствовал, как тьма, которую он носил в себе, отступала, стоило ему оказаться рядом с ней. Это было почти чудом. Эта сила, что всегда пыталась поглотить его, затихала, словно боялась света, который излучала Катарина. Но он знал, что это только иллюзия. Тьма не исчезла. Она затаилась, как зверь, который терпеливо ждёт момента, чтобы напасть. Он понимал, что даже она – Катарина, со всей её решительностью и внутренним светом – не сможет постоянно сдерживать эту тьму. Это было его бремя. Его бой.

"Ты не можешь спрятаться от меня," – словно шёпот эхом отозвался в его сознании. Эндориан моргнул, но вместо привычного пейзажа перед его глазами вспыхнуло видение.

Разрушение. Кровь. Горящие дома, их обугленные стены протягивали к небу чёрные когти. Повсюду лежали тела – мужчины, женщины, даже дети. Всё было покрыто тёмной алой пеленой, словно сама земля истекала кровью. Он видел фигуру в чёрных доспехах, стоящую в центре этого хаоса. Меч в руке воина был алым, будто пропитан кровью до самой стали. Лицо скрывала тень, но глаза, холодные и беспощадные, светились тьмой.

"Элдрик…" Это имя вспыхнуло в сознании, как раскат грома. Он не знал, откуда оно пришло, но чувствовал, что связано с ним. Эти образы – это был не он, но одновременно это был он. Он знал это место, чувствовал его боль, как свою собственную.

Воспоминания нахлынули лавиной. Казни. Крючья, на которых висели ещё живые люди. Горящие города, их крики, слившиеся в невыносимый хор ужаса. Всё это происходило перед его глазами, и каждый миг этого ужаса врезался в его сознание, как кинжал в сердце.

Боль в висках нарастала. Словно железные кольца сжимали его голову, не позволяя дышать. Он зажмурился, пытаясь отогнать видения, но они становились всё ярче, всё громче.

– Перестань… – выдавил он, упав на колени. Его голос был едва слышен, но в нём звучала мольба.

Катарина, услышав его голос, тут же остановилась. Её глаза расширились от страха, когда она увидела, как он опустился на колени, сжимая голову руками. Она быстро присела перед ним, её пальцы мягко коснулись его плеч.

– Эндориан! Что происходит? Скажи мне, как я могу помочь? – её голос был полон тревоги. Она пыталась заглянуть ему в глаза, но он прятал лицо, словно боялся её взгляда.

"Ты думаешь, что сможешь убежать?" – этот шёпот снова прорезал его сознание.

Он тяжело дышал, чувствуя, как тьма пытается пробиться наружу, словно плотина, которая вот-вот рухнет под давлением воды.

– Ничего… – прохрипел он, стараясь говорить, но голос дрожал. – Это… ничего. Просто оставь меня.

Катарина сжала его плечи сильнее.

– Не смей мне лгать, – сказала она твёрдо, её голос был полон решимости. – Я вижу, что тебе больно. Позволь мне помочь.

Эндориан на мгновение замер. Он хотел ей довериться, хотел рассказать, но страх сковывал его. Что, если она испугается? Что, если уйдёт? Что, если тьма, которую он пытался сдерживать, навредит ей?