Что и говорить, тяжела стезя безответного чувства и в полной мере было отпущено его горемычной Зине Ивановне. Тем более что судьба, слепа она там, или просто злодейка, если вспомнить перлы народной мудрости, готовила ещё одно жестокое разочарование. Но… Об этом пока повременим. Вернемся немного назад, туда, где мы оставили «спасителя гинекологического отделения» в трудах праведных…

Проработать Андрею пришлось немного. Едва он, передохнув, снова было взялся за электродный держак, как чуть не выронил его от раздавшегося оглушительного грохота. Колотили в железную дверь подвала, причем с явным намерением ворваться в него сиюсекундно. Так колотить могли только люди, облеченные всеми полномочиями, а, стало быть, и правом на такой экстремальный поступок.

Даже не выясняя, кто бы это мог быть, Андрей не торопясь открыл дверь. И зря! Как оказалось, опрометчивость его поступка стала весьма очевидной. Он был буквально сметён с порога людской волной. Оторопело наблюдая, как молчаливая толпа, распавшись на отдельные её компоненты, деловито обступила собранную им конструкцию. Лихорадочно суетясь, толпа подробнейшим образом начала обшаривать, обнюхивать и приглядываться ко всем окрестностям. В довершение ко всему в одной из присутствующих, Андрей с удивлением узнал кудельноголовую подругу Тамары Витальевны. С недавних пор она приступила к исполнению должности начальника отдела кадров. Не отрываясь ни на минуту, она усердно строчила что-то в своем блокнотике.

Далее Андрей постепенно стал выделять из мельтешащей круговерти белых халатов знакомые лица. Вот промелькнула и тут же пропала в отдалении юркая фигурка Зины Ивановны. Ее мельтешение удивительно живо напомнила Андрею маленькую шавку. Путаясь под ногами и вертя хвостом, словно бы говорила всем собравшимся: «Ну что же вы, тяв-тяв, ну быстрее же, р-р-р…».

А вот из голубоватого сварного дымка прояснилась высоченная фигура Командора, по крайней мере, за образ которого спервоначалу Андрей принял служаку-экс-полковника. Здесь же он увидел непременных участниц всех официальных мероприятий Ливадию Васильевну и Татьяну Израилевну, с опаскою смотрящих на сердито гудевший сварочный аппарат. Присутствовали и ещё какие-то люди, но их, по причине полного незнания, Андрей опознать не смог.

Но главным действующим лицом, при виде которого Андрей почувствовал некоторый душевный трепет, была, конечно, сама хозяйка, всесильная и полновластная Тамара Витальевна. Она стояла как бы в стороне. Ее лицо отражало полновесную гамму чувств. Андрей понял, что недаром ему сегодня ночью приснилась огромная белая кобыла.

Кобыла эта наступила ему на грудь. На её ноге вместо копыта, которому положено быть у каждого уважающего себя представителя этого благородного семейства животных, была человеческая ступня с огромными, заскорузлыми и желтыми ногтями. Морда же кобылы, своими чертами смутно напомнила Тамару Витальевну. Ощерившись щербатыми зубами, она цыкнула ими пару раз и самодовольно ухмыльнулась. И это было так омерзительно, что Андрей в тот же миг от отвращения проснулся.

И вот, когда, по понятию самой, действо завершилось, настал черед Андрею принять в нем непосредственное участие. Впрочем, его роль в этом была чисто номинальной. То количество обвинительных статей, выслушанных им за количество времени, не позволили ему издать хотя бы звук. Впрочем, звуки как раз он смог издавать, но превратить их в членораздельную речь у него уже не было никакой возможности.

Кошмар, из которого Андрей смог понять только то, что он в чем-то сильно виноват, длился недолго. Ещё не остывшая от своего словесного извержения, орава шумно удалилась. Напоследок возбужденно-радостный возглас Зины Ивановны провозгласил: «Андрей Васильевич, зайдите после обеда к Тамаре Витальевне».