***

Открыв глаза, поняла, что сижу в пентаграмме, а ведьмы распределились по периметру зеркального зала, разорвав круг. Они добились желаемого – блоки, над которыми трудились сильнейшие маги, навсегда рухнули.

После случая с озером ко мне приставили Пита, организовав между нами здоровую конкуренцию в учебном процессе. Чтобы не слишком загружать, нам ставили магию и стандартную программу попеременно. А я из кожи вон лезла, желая быть во всем лучшей, ведь отдавать эти лавры «зазнайке Питу», отчаянно не хотела. Потом, конечно, мы подружились, даже пары месяцев не прошло. И мне стало немного за себя стыдно.

Браслет так и не нашли. Зато при очередном посещении леса, Даара надела на мою шею медальон. И только сейчас пришло понимание, что камень и там, и там одинаковый. Дровернары усилили свойства украшения, вернув мне его в таком виде, чтобы было невозможно потерять.

Медальон не обладал магией сам по себе, как считала я. Он её блокировал. Видимо, из-за родового проклятия во мне шел постоянный диссонанс. Почему проявилось именно в этом поколении, если вся правящая династия обладала возможностью совмещать разные направления магии, загадка. Но это всё же произошло.

Дровернары медальоном блокировали основной раздражитель, каким-то образом вычислив, что проблема именно в стихии. И я теперь не сомневалась, что моя быстро густеющая кровь тоже следствие неправильного распределения магии.

Я ласково погладила медальон, возблагодарив Богов, дровернаров и родителей, совсем как мама много лет назад. Мне эту жизнь даровали, омыв её слезами и кровью. И я просто не имела права бездарно её растратить.

Я помнила каждое слово, сказанное вчера ведьмой, и с невероятной остротой теперь понимала смысл. Через голову свою прыгну, на любую авантюру пойду, лишь бы и впредь не нести близким людям горе, смерть, чернь.

– Верный выбор, дитя, – раздалось проникновенное рядом. – Ты единственная, кто может положить конец многолетним страданиям.

Хотелось засмеяться ей в лицо. Да-да, это ведь очень удобно – поселить в дезориентированном мозгу мысль об исключительности. Превратить человека в куклу, а самим лишь дергать за веревочки.

– Так уж и единственная? – я повернулась к ведьме, чтобы иметь возможность заглянуть ей в глаза.

– Ты многое видела сейчас. Но поняла ли… – горестный вздох, театральный взмах ресниц.

– Достаточно! – оборвала любые поползновения в сторону родителей, иначе сорвусь. – Сейчас речь о другом.

– Ведьмы всегда жили в стороне, и нас не трогали. Разрешали кочевать туда-сюда, не обременяли налогами, – голос верховной снова стал завораживающим, но к подобным вывертам я была уже готова. – Простой люд к кармонским ведьмам обращаться боялся, слухов много ходило, да и плата была непомерна. А вот сильные мира сего шли только к нам. Потому что у ведьм не бывает промахов.

Я хмыкнула. Ага, один промах точно был, да такой, что на всех разом отразился.

– Ведьм боятся, потому что плату мы требуем не золотом и монетами, а тем, в чём нуждаемся. И что именно запросить можем, порой нам самим неведомо. Первой пришла демоница. Погиб владыка королевства Айзольд. Сильнейший демон ушел из жизни в самом расцвете сил, потому что слишком любил рисковать. И Аминала горела изнутри после смерти мужа, ведь лишиться пары, что половину души потерять. Она просила ей помочь ради сына, который для трона был слишком мал. Чтобы избежать междоусобицы и борьбы за власть, мы даровали Аминале забвение. Она встала во главе королевства и согласилась наладить отношения с Наридан. Из-за постоянных конфликтов закрывались границы, а ведьмам, как воздух, нужны были передвижения. Земля ведь, если из одного места долго силы тянуть, перестает отзываться.