У подножия гор в битве сошлись несколько армий. До крыльца храма доносился далекий лязг металла о металл и краткие вскрики воинов – печальное эхо сражения. Феникс вопрошающе смотрела на одного жреца, на другого, на третьего, но те не поднимали головы: не только из трепета перед богиней, но и оттого, что никто не мог вытерпеть Ее пламенеющего взора.

Никто, кроме одной.

Жрица заглянула прямо в золотые глаза Феникс и тихо, но уверенно произнесла:

– Они не осознают, что смертны.

Феникс пристально посмотрела на жрицу – та не отвела глаз.

– Ты, – произнесла богиня, и стало так.

Вечное пламя полыхнуло навстречу новой госпоже, окутало ее с ног до головы, укрывая, обнимая, принимая. Феникс воздела крылья, и из средоточия огня в небо устремился столп света. Сражающиеся внизу увидели это. Весь мир увидел.

Пророк явился.

Взмахом руки она дала волю гневу Феникс, и бушующее пламя лавиной покатилось вниз по склону. Каждый, кто сопротивлялся, погиб. Каждый, кто молил о пощаде, погиб. Каждый, кто безвольно пал на колени, погиб.

Феникс не знает пощады.

Когда последний король обратился в пепел, Пророк обратилась к остальным жрецам и объявила:

– Никто больше за эту землю воевать не будет.

Так и стало. Спустившись с горы, пламя испаряло реки и ручьи, без разбора жгло деревья, птиц, людей. На глазах у жрецов пышный зеленый лес превратился в иссушенную пустыню, где нельзя было укрыться от безжалостно палящего солнца. Сохранились лишь заросли, укрывавшие горные склоны.

Феникс узрела все это и не только.

Она вновь простерла свои благодатные крыла, и в каждом пере Пророк узнала переливы всех красок мира: от глубин океана до теплых оттенков утренней зари. И, глядя на этот калейдоскоп, она почувствовала, как меняется ее тело.

Жрецы утверждают, будто глаза Пророка обернулись бессмертным золотом Феникс, жилы взорвались потоками пламени, волосы взвились струйками дыма, а губы, когда-то певшие гимны, ссохлись и затвердели.

И голос Пророка теперь звучал хором всех прошлых ее инкарнаций:

– Этот огонь будет защищать землю. Не давайте ему погаснуть.

Так Вечное пламя обрело дом в средоточии храма. Пророк и Феникс стали возноситься ввысь, слившись воедино, пылая все ярче и ярче, пока на них не стало больно смотреть. Когда жрецы наконец смогли открыть глаза, ни богини, ни ее избранницы не было.

Остался только огонь, жаркий и жестокий, безмолвный свидетель того, что случилось, и того, что еще будет.

Сияющий Рисанти, Латунный город, был основан пятьсот оборотов назад Ридией, королевой Джантара по прозвищу Тиранка. Когда строители пожаловались, что солнце слишком ярко отражается от металлических построек, она велела всем надеть забрала. С тех пор глаза джантарцев стали обесцвечиваться.

Полная история Сайона, гл. 33

Яссен очнулся от стука в дверь.

Закряхтев, он облизал пересохшие губы. Руку кололи иголки. Морщась от боли, он приподнялся на четвереньки и пополз к двери, но тут она распахнулась, и в комнату вошел Сэмсон.

– Драконьи яйца, ты почему на полу? – удивился друг.

– Так удобнее, – ответил Яссен, прислоняясь головой к стене.

Сэмсон окинул взглядом его спутанные волосы и мятую одежду, затем присел и взял Яссена за подбородок.

– Ты что, отключился? – спросил он с ноткой искреннего волнения.

– Меня здорово отделали.

Сэмсон, прищурившись, повернул его лицо в одну сторону, потом в другую.

– Ну, выглядишь определенно более привлекательно.

Яссен, фыркнув, посмотрел на окно. Уже смеркалось, и луны-близнецы отправились в свой ночной обход. Ему припомнилось, что собирался дождь, но теперь на горизонте осталось лишь несколько одиноких тучек.