Но моя подруга будто обезумела – цеплялась за меня и что-то пыталась сказать трясущимися губами.

- Говори яснее, - велела я. – Что у тебя болит?

- Не болит! – она чуть не взвизгнула, и встряхнула меня так резко, что звякнули золотые подвески её головного убора. – Это – король Рихард!

- Ты бредишь? – спросила я.

И в это время раздался уже знакомый хохот.

Я оглянулась и увидела, как мужчина со шрамами смеётся, грубо и широко разевая рот, сверкая белоснежными зубами, и хлопает себя по ляжкам ладонями.

- Не соврал, трень-брень! – завопил он в восторге. - Если брат так красив, то сестра - божественно хороша!

Вот это – король?

Тот самый, имя которого наводит ужас на всех и каждого?

Я хмуро смотрела на хохочущее чудовище, а потом сказала:

- Да ладно.

Эти слова вырвались у меня нечаянно. Просто вот это существо со шрамами походило на короля меньше, чем я сама – на дракона.

Чудовище сразу перестало хохотать, но ухмылка так и не сошла с обезображенного лица.

- Ваше высочество, - дрожащим голосом произнесла Хильдика, - не говорите так неуважительно. Ваше величество, - она выглянула из-за моего плеча, усиленно храбрясь, - прошу простить моего супруга, он не встречался с вами ранее… И вряд ли кто-то мог узнать вас… узнать вас в этом… этом странном виде…

- Значит, всё получилось, - заявил тот, кого моя «жёнушка» назвала королём Рихардом. – Мы так и рассчитывали появиться – тихо, незаметно, без лишнего шума, - и он хохотнул. – Верно, Тюнвиль? – окликнул он второго мужчину в соломенной шляпе.

Тот приподнял край шляпы указательным пальцем и меланхолично оглядел нас. Глаза у него тоже были черными и блестящими, как у короля. Как ежевика после дождя. Или как черные морские камешки, которые только что окатил прибой. Он очень походил на короля, но был моложе, без косматой бороды, чисто выбритый, и лицо у него было без шрамов – очень красивое, но совсем не нежное.

- Да, верно, - ответил этот самый Тюнвиль, и в голосе его я уловила подрыкивающие звериные нотки.

Тюнвиль… Тюнвиль… По спине у меня пробежал противный холодок, хотя солнце так и палило. Тюнвиль Палладио? Который младший брат короля? Неужели, в Солерно объявили слёт драконов?..

- Ну так что, нас пригласят? – прервал мои размышления король Рихард, ещё и мерзко посмеиваясь при этом. – Как-то невежливо держать гостей за дверями.

- Пригласят, - ответила я, уже взяв себя в руки. – Хотя в Солерно не любят незваных гостей, которые подбираются, как воры.

- Попрошу не оскорблять его величество! – шепеляво возмутился Ламброзо. – Вы видите, милорд, - он заискивающе обратился к королю, - как я страдаю рядом с такими соседями. Я надеюсь, сегодня нам удастся разрешить все разногласия…

- А вас никто не приглашает, граф, - отрезала я. – Ворам и грабителям не рады в Солерно ещё больше, чем незваным гостям.

- Попрошу! – завопил он. – Что за голословные обвинения?!

- Всё, не визжи, - произнёс король и словно запечатал рот Ламброзо, потому что граф сразу замолчал. – Слышал же – тебе не рады. А нас – пригласили, - и он изобразил улыбку, которая больше походила на оскал.

Хильдика щипала меня через камзол так больно, что у меня, должно быть, образовалась дыра на боку, и мне ничего не оставалось, как сказать дракону и его брату:

- Добро пожаловать в Солерно, ваше величество. И его светлость тоже – добро пожаловать. Прошу за мной, - и я направила коня к городу, наблюдая за тем, что происходило позади, в блестящую до зеркальной гладкости золотую пластину на шее у Хильдики.

Было видно, как король Рихард махнул рукой, и Ламброзо и Вльяпито не осмелились поехать следом за нами. Уныло понурились и развернули коней.