Человек он был вспыльчивый и горячий – мог повысить голос при разговоре с подчинёнными, но справедливый: быстро остывал и зла не помнил. Как революционный матрос пользовался большим авторитетом. В тридцатых годах он окончил академические курсы и стал видным флотским деятелем. К сожалению, ненадолго – в 1938 году его расстреляли[4].

Я получил назначение вахтенным начальником на канонерскую лодку «Беднота» – небольшой речной корабль водоизмещением 250 тонн, вооружённый двумя 120-мм орудиями и с экипажем порядка 60–70 человек.

Как уже говорилось, командовал «Беднотой» H. М. Галль, культурный и образованный человек, спокойный и невозмутимый даже в самых сложных ситуациях.

Его помощник Юрий Самойлович Сидер-Брок – полная ему противоположность: деятельный и крикливый, он обладал при своих незначительных габаритах густейшим басом, что для помощника командира – дар Божий. Он свободно мог обходиться без мегафона, его голос чётко слышался на другом берегу Амура.

Комиссаром был Иван Васильевич Пучков, весёлый, общительный и чуткий, большой любитель сценического искусства, самодеятельности и спорта. Четвёртым членом кают-компании оказался инженер-механик Павел Дмитриевич Деревнин. Он только что окончил Военно-морское инженерное училище, в которое я когда-то мечтал попасть, и одновременно со мной был назначен на корабль. Мы с ним размещались в одной каюте и впоследствии стали большими друзьями.

На Амуре мне пришлось плавать только кампанию 1928 года. Но что это была за кампания! Какое плавание! Амур полноводный, быстротечный, шириной от километра до полутора, а в низовье доходивший до пятнадцати-шестнадцати километров.

С середины реки берега едва видны. Мне пришлось проплыть по Амуру вверх от Хабаровска до Благовещенска тысячу километров, от Благовещенска до села Покровского – девятьсот, и вниз – от Покровского до Благовещенска – девятьсот, от Благовещенска до Хабаровска – тысячу, от Хабаровска до Николаевска-на-Амуре – девятьсот пятьдесят и вверх от Николаевска-на-Амуре до Хабаровска – девятьсот пятьдесят. Всего пять тысяч семьсот километров.

Амур, что означает на тунгусо-манчжурских языках «Большая река», на всём своём протяжении судоходен. В него впадают многоводные реки, также судоходные: Зея, Бурея, Сунгари и Уссури. Первые две, левые притоки, берут начало у Станового хребта, а правые – в Китае и в Приморье.

Флотилия усиленно занималась боевой подготовкой: артиллерийской стрельбой, высадками десантов, тактическим взаимодействием с сухопутными войсками и плаванием в сложных условиях днём и ночью в составе соединений. Командирам кораблей запретили плавать с местными лоцманами, с которыми они ходили в предыдущие кампании.

После ледохода, в начале мая «Беднота» вышла в самостоятельное плавание. Я исполнял обязанности вахтенного начальника. А надо сказать, что вахтенный начальник на канонерских лодках, по флотскому выражению, – это «мичман дырка», то есть он заменяет всех недостающих корабельных специалистов. Значит, я и вахтенный начальник, и ревизор-начхоз, и связист, и артиллерист, и физрук, и заведующий кают-компанией. Кем я только не был!

И вот, выйдя в первый поход без лоцмана вверх по Амуру, в Казакевической протоке ночью Николай Михайлович допустил меня к самостоятельному несению вахты на ходу. Темно, течение быстрое, берега извилистые. Подходим к перекату. Командир говорит:

– Сядем, ревизор?

– Нет, не сядем, – отвечаю я. И вдруг под днищем зашуршало, затем – толчок.

– Ну, вот и сели. Шляпа, ревизор, – сказал спокойно командир. – Снимайтесь с мели, – и покинул мостик.