До того занятия, о котором только что шла речь, от момента, о котором я буду рассказывать, – почти три года.

Я работаю в университете. Привыкаю слышать чужие мысли, однако мое тело начало выдавать мне удивительные штуки: то я становлюсь крайне сильной, а то вдруг бессонной ночью ловлю себя на том, что отчетливо вижу предметы в комнате, не открывая глаз; то я мысленно наблюдаю, где находятся мои родные, а то чувствительность играет со мной злые шутки, и я не могу прикоснуться к человеку из-за того, что кожа его ощущается то деревянной, то металлической, то и вовсе как пепел.

Не могу сказать, что это было для меня совсем уж неожиданностью. Дело в том, что с двенадцати лет я забавлялась тем, что считывала информационные потоки, потом сочетала и доказывала их.

Именно так я написала все свои работы. Включая диссертацию.

К тридцати годам я привыкла доверять себе и Наставникам, которые открывали для меня этот Мир.

Но никаких других способностей, кроме как «читать информационное пространство», у меня не возникало. И все мои «особенности» окружающим удавалось объяснить тем, что я талантлива. Меня это вполне устраивало, к тому же льстило моему самолюбию.

Период «розовых очков» закончился к переходному возрасту – тридцати трем.

Резкое увеличение количества способностей, усиление чувствительности, физической силы и видения пошатнули мою самоидентификацию. На какой-то момент я перестала понимать, кто я. Количество информации, выходящей за пределы моих представлений о Мире, хлынуло через край моего восприятия. Я не могла закрыться от него и вынуждена была наблюдать тысячелетия развития цивилизаций. Многое пугало меня, кое-что не укладывалось в моей голове, положительные исторические персонажи обрастали нелицеприятными подробностями, их решения меняли пласты народов, создавали и разрушали государства.

Но и мир вокруг меня наполнился «воспоминаниями» мест, людскими эмоциями, остатками чужих снов и жутких комплексов. Остатки убийств, драк, страхов – все это выливалось в мои мысли, стоило мне только пройтись где-то нечаянно, в подобном месте. А их в Санкт-Петербурге очень много.

Мне нужно было очень быстро понять, что же я такое. И тогда я приняла единственное логичное решение: пойти на что-то контактное и спортивное.

Дело в том, что значимые возникающие в моем мозгу картины я могла проверить в справочниках, и чаще всего находила подтверждение. Плотность информации была большой – но меня хорошо подготовили Наставники, когда я собирала учебник и писала диссертацию. Если у меня возникал вопрос по человеку – он сам подходил ко мне и проговаривал все, что нужно. Это было чудо, и от меня оно не зависело.

Тревоги я не испытывала. На всякий случай прошла тесты на ясность сознания и интеллект, работала на двух работах и при этом заканчивала высшую экономическую школу.

Просто нагрузка была нечеловеческой и сопровождалась постоянными сюрпризами. И я решила потестировать себя в какой-либо спортивной секции. Конечно, это должно было бы быть что-то адаптивное, например, обучение самозащите, основанное на славянских практиках.

Кто же знал, что каждое новое упражнение из древних аналогов будет вызывать еще большую бурю проявлений. Так было и в этот раз. Мы должны были определить болевые точки на теле человека, почувствовать их. Мы выбрали пару. Спешить не нужно было. Нужно было просто чувствовать.