Каждое слово било точно в цель, как острие рапиры. Каждое замечание – попадание в те самые слабые места проекта, которые она не успела доработать, замаскировав красивыми графиками и уверенной презентацией.

Знакомое чувство профессионального поражения поднялось изнутри, горькое, как желчь. Но она не позволит увидеть это. Только не ему.

– Но, – неожиданно продолжил он, – концепция верная. И очень интересная.

Алина нахмурилась, пытаясь уловить подвох. Его критика на совещании была пулемётной очередью по её идеям. Сейчас он выглядел… иначе. Заинтересованным?

– Вы не считаете, что моя модель слишком сложна для внедрения? – она осторожно прощупывала почву, голос дрогнул, выдавая внутреннее напряжение.

– Сложна, – согласился он. – Но это не делает её неверной.

Он вдруг улыбнулся – не мимолётный намёк, как в конференц-зале, а настоящая улыбка, мгновенно преобразившая его лицо. Морщинки в уголках глаз, редкая искренность, полностью меняющая восприятие. Из сурового критика он вдруг превратился в… живого человека? Тепло этой улыбки растопило часть её ледяной защиты.

– Почему вы здесь? – вопрос вырвался прежде, чем она успела его отфильтровать, в голосе прозвучала беззащитная растерянность.

– Потому что ваш проект слишком хорош, чтобы позволить ему умереть, – Ольховский опустился в кресло напротив её стола, закинув ногу на ногу в непринуждённой позе – снова не соответствующей его официальному имиджу. – И потому что мне нужен такой специалист, как вы, для ключевого проекта.

– Я заинтригована, – Алина села напротив, пытаясь сохранить нейтральность тона, хотя внутри роились вопросы и осторожная надежда.

– Банк "Сфера" ищет агентство для полной цифровой трансформации. Борьба идёт между нами и двумя другими агентствами. – Ольховский наклонился вперёд, и она почувствовала, как сокращается расстояние между ними, не только физическое. – Ваша модель могла бы стать решающим преимуществом. Если её правильно доработать.

– Но Sigma Банк… – она запнулась, голос предательски дрогнул, выдавая горечь потери.

– Забудьте про Sigma, – отмахнулся он. – "Сфера" – в пятьдесят раз крупнее. И они хотят видеть нестандартные решения.

Алина внимательно изучала его лицо, пытаясь прочитать настоящую мотивацию. Профессиональный интерес? Манипуляция? Что-то ещё? Мужчины с такой внешностью и положением редко предлагали что-то без скрытых условий.

– Вы предлагаете мне возглавить этот проект? – она не позволила надежде просочиться в голос, но почувствовала, как учащается пульс.

– Я предлагаю нам вместе поработать над ним, – он сделал акцент на слове "вместе", и от этой интонации по телу пробежала неожиданная волна тепла. – Ваша концепция и мой опыт.

– Почему я? – снова прямой вопрос вопреки всем правилам корпоративной коммуникации. Её голос прозвучал тише, чем обычно, с нотками искренней растерянности.

Ольховский помолчал, изучая её с непроницаемым выражением. Под его взглядом Алина почувствовала себя обнаженной – не в физическом смысле, но словно он видел сквозь все её профессиональные маски, прямо в суть. В то уязвимое, спрятанное глубоко внутри место, где жили её настоящие страхи и надежды.

– Знаете, Соколова, – произнёс он, и его голос вдруг стал глубже, мягче, как будто он говорил что-то личное, – в вас есть что-то от моего деда. Он тоже никогда не боялся говорить мне, что я неправ.

Он улыбнулся, и эта улыбка неожиданно преобразила его лицо, словно сквозь строгую маску делового человека проглянуло что-то настоящее, живое.

– Пожалуй, это единственное качество, которое я в людях ценю больше профессионализма.