– Там изложение всех ваших ночных подвигов. С указанием возбуждения по их результатам шести уголовных дел.

– Я же их номера узнал и сообщил по телефону дежурному уже в восьмом часу утра. Неужели он успел всё в сводку «включить»?

– Да, успел. Там же был Назаров Евгений. Он шустрый. Поэтому быстренько все шесть задержаний «вставил» в передаваемую сводку. «Разбавил» ими вчерашнее убийство.

– Понятно.

– Ну, ладно. Вернёмся к гибели Краснова. Что по нему узнал? – перейдя на другую тему, спросил начальник.

– Только то, что Вольдемар к данному факту никакого отношения не имеет. Ножи, которые он коллекционирует и дома хранит, не являются орудием, которым наносились ранения Валентину. В этом меня сейчас медэксперт заверил. Да и самого Вольдемара вчера из ресторана «Европа» домой привезли около трех часов пятидесяти минут утра. А оттуда до парка он не успел бы добраться до того момента, когда тело Краснова обнаружили. Тем более, что работник ресторана, который и подвозил Вольдемара до дома вчера утром, пояснил, что тот был практически «в дрова». И в таком состоянии не представлял ни для кого опасности. Ну, может, только для морально-нравственных устоев и психологического состояния какой-нибудь приличной «барышни».

– Понятно. Что дальше будешь делать?

– По последнему, оставшемуся у меня материалу Краснова, проверю одного мужика, являющегося родным братом человека, которого Валентин задержал с наркотиком, и которого «закрыли» в следственном изоляторе. Со слов следователя, ведущего то уголовное дело, этот брат задержанного был очень недоволен результатом действий Вали. Ну, а потом, помогу Петрову. Я так понял, что он вчера почти никого проверить не успел, так как мне помогал с Вольдемаром разобраться.

– А когда Петров со своими «бойцами» подойдет?

– Он освободился, после того как провели все действия с «девочками», около шести часов утра. Сказал, что поспит немного и часам к семнадцати подъедет. А что?

– Ничего. Я кабинет четыреста двенадцатый, который ему вчера выделил, сегодня отдал сотрудникам из УБОП, которые сегодня утром сюда приехали.

– Ого! Ты имеешь в виду оперов из Управления по борьбе с организованной преступностью? – удивленно спросил Артём и, получив утвердительный кивок головы от начальника, продолжил. – А они-то, что здесь делают?

– У Краснова, оказывается, там какой-то родственник работает. Ему вчера стало известно о гибели Валентина от его мамы, которая приходится двоюродной сестрой этому сотруднику. Он работает начальником какого-то там отдела. Какого точно, я пока не узнал. Короче, УБОП решил нам оказать практическую помощь в раскрытии этого убийства и связался с нашим вышестоящим руководством. Поэтому, когда утром несколько оперативников от них приехали к нам, я был вынужден предоставить им пару кабинетов, включая четыреста двенадцатый, для работы. Но они всё сами будут делать: доставлять нужных им людей, охранять их, беседовать, составлять все необходимые документы. Вот так.

– Круто, – резюмировал оперативник. – Ну а кто-нибудь за вчерашний день хоть что-то по убийству Вали получил? Вчера же много в отдел «народу» натаскали.

– Пока, ничего «интересного» нет. От слова «совсем». Сегодня с утра вновь «народ» таскать начали.

– Да, я видел, пока к тебе поднимался.

– Так ты сам, что думаешь, об убийстве Вали?

– В данный момент, чего-то конкретного – нет. Слишком мало информации. Вот только одна неясная мне пока вещь вскрылась. Судмедэксперт сейчас сказал, что обнаружил на теле Валентина практически незаметные следы уколов или проколов. На голове.

– Да, – заметил Сорокин, – мне утром, когда я звонил Маргарите Павловне и сказал ей, что ты подойдёшь, она про них тоже сказала. Я уже созвонился с мамой и подругой Вали. Обе сказали, что не видели у него этих проколов ранее. Также они заверили, что он никаких медицинских процедур не проходил.