Наступала тишина, которая позволяла ощутить доносимые потоком ветра во всё более пасмурную погоду шум со стороны «Султана». Работа здесь уже завершалась и поэтому изобретатель громко и гордо заговорил:

– Первый тайм, – широко открывая уста отчётливо произнося каждый звук своим драматическим баритоном, пел изобретатель, словно оперный певец, – мы уже отыграли и одно лишь сумели понять!

Самуил начал удивляться вокальным способностям товарища, который смог долго протянуть последнее слово, ощущая каждое слово всем сердцем.

– Чтоб себя на Земле не теряли, постарайся себя не терять! – также как и общество парадоксально и странно заговорил продолжал изобретатель. – Ничто на Земле не проходит бесследно и юность ушедшая всё же бессмертна, – все больше и больше набирая силу напевал Амет. – Как молоды мы, как молоды были! – поднимая руки, сжимая их в кулаки с сотрясая, искажая лицо и максимально громко исполняя эту композицию, выкрикивал из себя всю боль и страдание этими словами Амет. – Как искренне любили, как верили в себя, – успокаивался изобретатель, опуская руки и взгляд.

Самуил смотрел на это представление и поражался всей той мощи, которая вырывалась из его товарища, что ему даже пришлось сделать пару шагов назад. Но теперь, когда изобретатель опустил высоту полёта своего голоса и говорил тише, он поспешил подойти поближе.

– В небесах отгорели зарницы и сердцах утихает гроза, не забыть нам любимые лица, не забыть нам родные глаза, – всё ещё поддерживая мелодию тихо говорил изобретатель. – Ничто на Земле не проходит бессмертно, и юность ушедшая всё же бессмертна, как молоды мы были, как молоды мы были, как верили в себя…

С этими словами он закончил своё исполнение и только теперь посмотрел на внимательно смотрящего на него Самуила Мура. Изобретатель успокоился и смог отпустить те страдания, которые он пережил, смог всё это выпустить из себя и теперь уже совершенно иными глазами, более живыми смотрел на своего друга. Тот же, конечно, был рад за него, пребывая в молчании и, хотя их лица не совершали движений, оба молчаливых взгляда верных друзей, которые практически породнились до братьев говорили больше тысячи слов.

Это молчание нарушили тихие шаги, приближающегося стражника, который отлучался к барону Смерти. Господа поспешили повернуться в сторону прибывшего.

– Слушаю вас, – отозвался граф Мур, резко изменившись в лице и более серьёзно смотря на стража.

– Ваше сиятельство, слуги сказали, что его милость барон Сарбуланд Смерть ожидает вас у новосозданной электростанции.

– Отлично, отправляемся в путь, – только ответил граф делая пару шагов и лишь мимолётно бросив добрый взгляд в сторону Амета, который ответил ему тем же и затем последовал за ним.

Высокий водопад с электростанцией

Вскоре они подошли к своим скакунам, оседлав Тулпара и Раджду отправились в путь. Стражники поражались конечно странностям изобретателя, в частности его возможность внезапно начать петь или начинать глубокие монологи о том, чего они не могли понять приводили к мнению, что я они служат сумасшедшему, однако, они получали не малое жалованье, что сразу же затыкало им рты против всех странностей их достопочтенного господина.

Поля тем временем продолжались по обе стороны от них, всё больше и больше приближаясь к высоким горам. Неподалёку здесь был поворот откуда можно было сразу перейти на дорогу, которая сразу поднималась в гору на определённый уровень, где находилась одна из шахт графа Годфри, которую неоднократно посещали господа. Сейчас же они продолжали путь не сворачивая, пока они не встретили специальную подъёмную дорогу, сделанную ещё после приказа короля пару лет назад. Подумать только, что только для постройки этого пути в этой огромной глыбе горы потребовалось больше полугода, когда же на создание целой полноценной шахты и стольких предприятий у графа Амета ушло меньше пары месяцев. Возможно, это и было одной из проблем тайного гнева правителя против изобретателя. Так, они продолжались путь по скалистому пути с каждым разом поднимаясь всё выше и если молодые скакуны стражников могли испугаться такой высоты, из-за чего им приходилось отдёргивать их, дабы они не полетели с ускорением свободного падения вниз, то в особенности Раджа прекрасно привыкший к путешествиям в абсолютно самой различной местности, в том числе и в болях Индостана, и в скалистых местностях Кашмира, и в лесах близ Агры и Бунделькханда, вместе с богатыми, пышными аллеями дворца покойного Типпу Саиба, вовсе не боялся этого пути, который практически для него не отличался от ровной дороги. Когда они становились выше, то приходилось совершать крутые повороты, что белоснежного и сильного Тульпара, практически успевший породниться с графом Аметом, который его всё больше подбадривал, закаляло, давая всё больше силы.