С другой стороны, именно в рамках цензурного законодательства вырабатываются и формально-юридически закрепляются основания ограничения свободы печати, оформляется институт библиографической регистрации книжной продукции, развивается институт диффамации.

В организационно-правовом аспекте институциализация цензуры выражалась в законодательном закреплении ведомственного статуса цензуры. Особенность этого статуса определялась функцией контроля за выработкой «идеологического продукта», формирующего общественное мнение. Поэтому цензоры должны были обладать высоким образовательным уровнем, в связи с чем к цензуре рукописей привлекались профессора и магистры университетов, но, поскольку власть никогда полностью им не доверяла, они должны были действовать под постоянным контролем полиции. С этим связано осуществление надзорных полномочий двумя министерствами: народного просвещения и внутренних дел. С 1850 г. в целях повышения эффективности цензурной деятельности происходит увольнение университетских профессоров с должностей цензоров, их места занимают чиновники Министерства народного просвещения, что способствовало усилению профессионализации этой деятельности и переводило ее из просветительско-образовательной в исключительно административную.

И все равно власть никогда не доверяла цензуре, в результате чего создавались параллельные цензурные структуры, будь то третье отделение или Комитет 2 апреля, которые должны были контролировать уже созданные учреждения.

Другой институциональной особенностью цензурной практики того времени была множественность видов цензуры. Эта черта, крайне отрицательно оценивавшаяся современниками, тем не менее способствовала отграничению служебных секретов тех или иных государственных органов от сведений, которые могли свободно циркулировать в обществе. В исторической перспективе развитие различных видов ведомственных цензур способствовало становлению института служебной тайны.

Следующий этап информационной политики, начавшийся с Временных правил 1865 г., отмечен поиском новых форм цензурного контроля. Введение нового типа цензуры (карательной) предполагало коренное изменение политико-правового механизма контроля в сфере периодики, книгоиздания и зрелищных мероприятий.

Провозглашенный Временными правилами отказ от предварительной цензуры как механизма административного контроля со стороны властей и применение судебной ответственности за проступки и преступления печати должны были способствовать обеспечению определенной независимости печати от решения «казенного человека» – цензора, повысить объективность принимаемых судами решений.

Среди правовых следствий этого можно выделить:

1) изменение модели юридической ответственности. В первых Уставах о цензуре в качестве основного субъекта ответственности выступал цензор, пропустивший в печать сочинение с нарушениями цензурных запретов. С введением карательной цензуры ответственность была возложена прежде всего на автора – то есть на создателя произведения – и далее на издателей, редакторов, продавцов, содержателей публичных библиотек и театров – то есть субъектов, способствующих распространению вредных идей;

2) необходимость законодательного закрепления правовых норм, четко определяющих круг нарушений, поскольку в случае судебного разбирательства именно на эти нормы должны были опираться стороны, участвующие в процессе, судьи и присяжные заседатели. Однако в нормы, устанавливающие ответственность за преступления и проступки печати, намеренно включалось довольно широкое правовое содержание, что позволяло по-разному применять их в зависимости от господствующих «видов правительства».