Согласно Временным правилам о печати от 6 апреля 1865 г. освобождались от предварительной цензуры в обеих столицах все периодические издания (газеты и журналы) и оригинальные сочинения не менее 10 печатных листов, переводы не менее 20 печатных листов^>124. Указание на объем сочинения не случайно: от предварительной цензуры освобождались серьезные, фундаментальные сочинения, рассчитанные на внимание образованных читателей, литература для народа по-прежнему подлежала предварительной цензуре. Предварительная цензура была оставлена для духовной и иностранной литературы, а так же для всех печатных изданий, выходивших в провинции.

Таким образом, в России фактически был введен новый тип цензуры – последующий (карательный), при сохранении в ряде случаев предварительной цензуры.

Суть теперь состояла в том, что издатели представляли в цензурные комитеты не рукописи, а отпечатанные номера периодических изданий и книг. Согласно Временным правилам 1865 г. цензура по-прежнему осуществлялась до выхода издания в свет, но цензор уже не мог вмешаться в творческий процесс. Он должен был вынести заключение: содержится ли нарушение закона в данном произведении. Если факт нарушения, по мнению цензора, существовал, Министерство внутренних дел ходатайствовало о возбуждении преследования против органа печати.

Введение новой (карательной) формы цензуры, с одной стороны, усиливало степень личной ответственности авторов, журналистов, редакторов и издателей, поскольку в случае нарушения законов они подвергались судебному преследованию. С другой – судебный порядок рассмотрения правонарушения должен был защитить авторов и редакторов от субъективной оценки цензоров.

Вскоре цензорам столичных комитетов была разослана специальная инструкция Министра внутренних дел, в которой указывалось, что с введением карательной цензуры существенно изменяются обязанности цензоров. В случае предварительной цензуры цензор «только дозволяет или запрещает», в случае карательной – несет более сложные обязанности и должен ответить на ряд вопросов: а) заключается ли нарушение закона в напечатанном произведении? б) если факт нарушения закона существует, то следует ли подвергнуть автора преследованию? в) если следует начать преследование, то каким образом должно быть сформулировано первоначальное обвинение?^>125

Согласно нормам Временных правил устанавливались ответственные лица за содержание напечатанных или литографированных сочинений – с учетом последовательности, в которой они должны были призываться к суду:

1) сочинитель, во всех случаях, когда он не докажет, что публикация его сочинения произведена без его ведома;

2) издатель – в том случае, если имя или место жительства сочинителя неизвестны или он находится за границей;

3) типографщик или литографщик – когда ни сочинитель, ни издатель не известны или находятся за границей;

4) книгопродавец – в том случае, если на продаваемом экземпляре отсутствует указание на адрес типографии или литографии.

Таким образом, складывается современная модель ответственности, когда главным ответчиком выступает автор, а в некоторых случаях к ответственности привлекаются и распространители вредной информации.

Кроме уже закрепленных в Уставе 1828 г. и продолжавших действовать цензурных запретов, вводились и дополнительные. Например, не дозволялось печатать:

– отзывы, подрывающие общественное доверие к действующим законам, постановлениям и распоряжениям правительства;

– воззвания, возбуждающие вражду одного сословия против другого;

– «порицание или оспаривание начал собственности и семейного союза, с намерением ослабить их основы»;