– постановления дворянских, городских и земских собраний без специального разрешения.

Как мы видим, «дарование некоторых облегчений и удобств отечественной печати» не обошлось без очередного расширения круга запрещенных тем.

В связи с этим российское уголовное законодательство пополнилось рядом новых составов преступлений, закрепленных во Временных правилах 1865 г. Преступлением признавалась публикация «оскорбительных … отзывов о действующих законах или постановлениях», «воззвание, возбуждавшее вражду одной части населения против другой или одного сословия против другого», «всякое оглашение в печати о частном или должностном лице, или установлении такого обстоятельства, которое может повредить их чести, достоинству или доброму имени», опубликование оскорбительного отзыва в печати, заключавшего в себе «злословие или брань» и др.

Кроме судебной ответственности, вводились новые меры административной ответственности: предостережение и приостановление периодических изданий. Правом направлять предостережения повременным изданиям наделялся министр внутренних дел. С получением третьего (последнего) предостережения издание приостанавливалось на срок до 6 месяцев. Временные правила предусматривали также возможность полного прекращения того или иного издания на основе представления министра внутренних дел и решения Правительствующего Сената.

Совет главного управления по делам печати, а так же цензурные комитеты наделялись правом немедленного приостановления выпуска в свет печатных произведений и периодических изданий с арестом отпечатанного тиража. Эти административные меры допускались в тех «чрезвычайных случаях» когда наложение ареста не могло быть отложено до соответствующего судебного приговора. Одновременно упомянутые учреждения должны были начать судебное преследование против виновных.

Цензор мог возбуждать судебное преследование не только по отдельной журнальной или газетной статье, в которой бы нарушались нормы закона, но и в случае обнаружения «вредного направления повременного издания», которое выявлялось при сопоставлении нескольких номеров издания. Подобная правовая неопределенность, по мнению В. Ф. Блохина, допускалась законодателем преднамеренно: комиссия, составлявшая проект Временных правил, «столкнувшись с трудностями юридического определения характера нарушений в печати, сознательно отказалась от конкретной формулировки проступков, за которые могло последовать административное взыскание»^>126, для того, чтобы неопределенность правового содержания понятия позволяла существенно варьировать границы дозволенной свободы печати применительно к отдельному изданию.

В научной литературе не получили достаточного рассмотрения возможности экономического воздействия на издания, заложенные во Временных правилах о печати 1865 г. Нормами правил издатели периодически изданий, освобождаемых от предварительной цензуры, обязывались внести за свое издание предварительный залог в размере от 2500 до 5000 руб. в зависимости от типа издания. В случае наложения денежных взысканий, их суммы вычитались из залога, а потом пополнялись издателем. Если деятельность издания прекращалась, то залог возвращался не раньше, чем через год после выхода последнего номера. Таким образом, каждый редактор и издатель, получая очередное предостережение или приостановление издания, фактически рисковал суммой залога.

Тем не менее недооценивать значение цензурной реформы нельзя. По мнению Н. Г. Патрушевой, «в истории цензурного законодательства Устав 1865 г. явился значительным шагом вперед, положив начало переходу от старой системы предварительной цензуры к закону о печати, основанному на судебной ответственности. Если говорить об этих реформах как законодательных актах, отвлекаясь от процесса их реализации, следует считать, что на пути к правовому строю цензурная реформа была не менее значительным шагом, чем новые судебные уставы, а с точки зрения создания юридических возможностей для общественной деятельности в стране, ей принадлежит не меньшая роль, чем реформам земской и городской»