. По своей природе данное понимание свободы характеризует общее состояние личности как независимого субъекта. В то же время сегодня в юриспруденции, помимо данного широкого подхода к пониманию свободы, существует и узкий, заключающийся в возможности личности совершать конкретные действия или воздерживаться от их совершения – субъективная свобода. В теории права субъективную свободу часто отождествляют с субъективным правом. Однако такой подход представляется не соответствующим в полном объеме природе субъективной свободы.

Отсутствие единого подхода к соотношению субъективного права и свободы прослеживается также и в международном нормотворчестве. Так, например, Всеобщая декларация прав человека 1948 года, Конвенция о защите прав человека и основных свобод 1950 года – базовые нормативно-правовые акты международного уровня, входящие в правовую систему как РФ, так и ФРГ – используют в своих текстах оба термина, однако подходы к их соотношению разнятся. Конвенция о защите прав человека и основных свобод использует данные понятия в качестве синонимов. Об этом свидетельствуют формулировки норм, изложенных в ст. 9 (свобода мысли, совести, религии), 10 (свобода выражения мнения), 11 (свобода собраний и объединений)[29]. В свою очередь, Всеобщая декларация прав человека закрепляет права на те или иные свободы – ст. 18–20[30]. То есть, исходя из подобного характера изложения, право является средством достижения свободы в той или иной сфере общества.

В национальном законодательстве России и Германии найти однозначный и прямой ответ на данный вопрос также не представляется возможным. Однако используемые Конституцией Российской Федерации и Основным законом Федеративной Республики Германия (Grundgesetz für die Bundesrepublik Deutschland) формулировки позволяют сделать определенные выводы. Так, в российской Конституции правам и свободам человека и гражданина посвящена вторая глава, которая так и называется: «Права и свободы человека и гражданина». Уже сама по себе подобная формулировка названия главы предопределяет отдельное существование прав и свобод личности. В данной главе Конституции закреплены следующие свободы: свобода передвижения (ст. 27), свобода совести и свобода вероисповедания (ст. 28), свобода мысли, слова, информации и массовой информации (ст. 29), свобода объединений (ст. 30), свобода собраний (ст. 31), свобода предпринимательской и иной не запрещенной законом экономической деятельности (ст. 34), свобода труда (ст. 37), свобода творчества (ст. 44)[31].

Для более глубокого изучения природы данных явлений обратимся к конституционной доктрине.

По мнению Б. С. Эбзеева, «свобода» граждан призвана обеспечить индивидуальную автономию личности в некоторых жизненно важных ее проявлениях. Речь идет о так называемом отрицательном правовом статусе индивида: государство признает за личностью определенную сферу отношений, которая отдана на его усмотрение и не может быть объектом притязания государства[32]. При этом Конституция, как правило, не раскрывает нормативное содержание основных свобод и не указывает многочисленные формы их практического осуществления, ограничиваясь лишь установлением общих критериев пользования гражданами социальными благами, заключенными в свободах[33]. Нечеткие, неконкретные формулировки способов реализации основных свобод характерны также и для основных законов субъектов Российской Федерации[34]. В подобных ситуациях законодательная неопределенность является необходимой и относится к одним из тех случаев, в которых, как пишет С. В. Нарутто, она должна рассматриваться как необходимый метод регулирования, позволяющий на практике в конкретной ситуации использовать гибкость правового регулирования для достижения оптимального результата