В 522 году, когда Конфуцию исполнилось тридцать лет, умер сановник Цзы Чань, более двадцати лет находившийся у власти в царстве Чжэн. Он был человеком, который сумел не только стабилизировать внутреннюю ситуацию, но и добиться дипломатических побед для своего царства, расположенного между княжествами Цзинь и Чу. Он был прекрасно образован, хорошо разбирался в стихах, был мастером отбирать талантливых людей. Верша государственные дела, он, как правило, сначала советовался с Гуньсунь Хуэем, который был сведущ в обстановке всех царств. Затем рассматривал вопрос, прогуливаясь в окрестностях города с Би Чэнем, мастером составления планов. Кроме того, он интересовался мнением простого народа, а затем просил искусного в оценке Фэн Цзяньцзы принять решение. Дипломатические же вопросы он поручал решать опытному в этих делах Ю Цзи. Благодаря такой осмотрительности Цзы Чань редко терпел неудачи в политике. Из текста «Цзо-чжуань» («6-й год правления Чжао-гуна») известно, что в 536 году до н. э., когда Конфуцию было 16 лет, в царстве Чжэн отлили медный треножник с текстом Уголовных уложений[23]. В Китае это был первый официально принятый закон. Таков был вклад Цзы Чаня в историю законотворчества.

Согласно записи в «Цзо-чжуань» («30-й год правления Сян-гуна») в самом начале правления Цзы Чаня в царстве Чжэн была широко известна такая песня:

Но спустя три года, согласно той же главе «Цзо-чжуань», была популярна уже совсем другая песня:

Когда Цзы Чань умер, его оплакивал весь народ царства Чжэн. Услышав эту весть, скорбел и Конфуций. Он восхищался любовью, с которой Цзы Чань относился к людям[24]. Цзы Чань отличался прогрессивным мышлением. Согласно «Цзо-чжуань» («18-й год правления Чжао-гуна») когда в царстве Чжэн случился пожар, то люди стали молиться духам. Лишь Цзы Чань сказал: «Путь Неба неясен, путь человека близок. Мы [должны] обращаться к людям, а не говорить с Небом». Там же («19-й год правления Чжао-гуна») есть и другая запись: когда случился потоп, люди считали, что это проделки Царя дракона. Однако Цзы Чань сказал: «Мы не доискиваемся дракона, и дракон не доискивается нас». Столь здравые суждения заставляли простых людей того времени думать самостоятельно и в конечном счете становились стимулом общественного развития. Бесспорно, некоторые идеи Конфуция подверглись влиянию таких воззрений.

С годами репутация Конфуция как эрудита все укреплялась. Многие хотели, чтобы их дети стали его учениками. Некогда Конфуций говорил: «В тридцать лет я встал на ноги» [2, с. 40]. Приблизительно в этом возрасте у Конфуция появились первые ученики, в числе которых были Янь Лу (отец впоследствии ставшего знаменитым ученика Конфуция Янь Юаня) и Цзэн Дянь (отец Цзэн Шэня[25]).

Другой знаменитый ученик Конфуция, Цзы Лу, тоже был из числа первых. Цзы Лу был младше Конфуция на девять лет [6, с. 68]. Когда он начал обучаться, ему, видимо, было 21 или 22 года. В то время Цзы Лу любил носить шапку с петушиными перьями и меч в ножнах из свиной кожи, демонстрируя свою отвагу [6, с. 68]. Этим он оскорблял Конфуция, но мягкое отношение Учителя в конце концов переубедило его. Цзы Лу стал одним из самых преданных учеников Конфуция. Он был прямым, искренним и надежным человеком. Он следовал за Конфуцием в течение почти сорока лет, был одним из самым близких его учеников и всегда горячо поддерживал дело Учителя.