– Фига себе, что творится! – протянул Федя. – Значит, я больше не сирота?

– Голубцы будешь, сирота?

Он картинно закатил глаза.

– Голубцы! Умереть не встать!

Все-таки хорошо, что сын начал ходить в эту театральную студию, решила Ирина. Полгода назад сказал бы «сдохнуть можно!»

Поужинали весело. Федор высоко оценил кулинарные усилия Ирины, а беседа матери с сыном, казалось, доставила удовольствие обоим, если не принимать в расчет моменты, когда речь заходила о школьных оценках. Впрочем, Федя как достойный отпрыск практикующего юриста мастерски уходил от прямых ответов на каверзные вопросы. Ирина, для проформы выражая порицание и обеспокоенность, внутренне не могла не восхищаться коммуникативными навыками ребенка. «В конце концов, в наше время это главное», – думала она.

В одиннадцатом часу вечера, когда Ирина с почти медитативным наслаждением принялась гладить гору накопившегося белья, зазвонил телефон. Она бросила его в прихожей и ни разу, как пришла домой, не взяла в руки. Хоть бы это был Сашка. Такой идиллический день должен закончиться идиллически.

Но на дисплее светилось имя не мужа, а Алексея Степановича Калинина, владельца кондитерской фабрики «Новая Тула», давнего и самого крупного клиента «Лекс групп». Ирина схватила трубку, даже не успев подумать, что за пятнадцать лет совместной работы Алексей Степанович, человек тактичный, старых правил, ни разу не звонил ей так поздно.

***

– Неужели прокатило? – Никита с растерянной улыбкой смотрел в потолок.

– По-другому и быть не могло, – ухмыльнулся Игорь. – Как минимум контракт уже наш и хрен что они с этим сделают.

– Еще надо его исполнить, – пробубнил Никита просто так, для поддержания разговора. Он и сам понимал, что все идет как по маслу, но легкость, с которой план претворялся в жизнь, поражала.

– Магазин же мы открыли, – напомнил Игорь. – Без всяких тульских фабрик, между прочим.

– Сам знаешь, что в долгосрочной перспективе это нерентабельно.

– Именно поэтому на долгосрочную перспективу у нас другая стратегия, – Игорь прямо-таки излучал самодовольство, лоснился как сытый кот, распластав свое пышное туловище в широком кожаном кресле. Этот разговор ничего не значил, им обоим просто было приятно услышать лишний раз, хотя бы друг от друга, что на финишной прямой к процветанию не видно сколько-нибудь серьезных препятствий.

– А заявление в этот, как его… патентный институт подали уже?

– В Роспатент, – поправил Игорь. – Ромка под чутким руководством Меркурьева все, что нужно, подал, не беспокойся.

Никита поднялся, с удовольствием потянулся и, наконец, счастливо расхохотался:

– Ну а что? Дураков надо учить, правильно, Игоряш?

Тот тоже рассмеялся, продолжая полулежать в кресле:

– Правильно, дорогой, правильно. А как же? Это бизнес.

***

Звонок Калинина ворвался в уютный вечер Ирины не для того чтобы всего на несколько минут прервать воцарившуюся было гармонию. Нет, он разрушил ее начисто.

Алексей Степанович и его супруга Валентина Николаевна говорили по очереди, сбивчиво пытаясь объяснить положение дел.

Впервые за восемь лет «Новая Тула» проиграла тендер и не заключила полугодовой контракт на поставку шоколадных конфет для «Авиафлота». План производства составлялся с учетом этого объема, и теперь его во что бы то ни стало надо восполнить. Это была бы беда, но не катастрофа, если не брать в расчет, как все произошло.

– Я только увидела протокол – сразу позвонила им в департамент закупок, – глухим, потерянным голосом говорила в трубке Валентина Николаевна. – Они сначала ничего не поняли, пошли узнавать. В общем, Ириша, мы вместе с ними охали-ахали, пока не выяснили, как это получилось. Закупку объявили позавчера. Мы не успели еще подать заявку, на это отводится неделя. Но в первый же день поступили три предложения с ценой намного ниже начальной – в этом случае заказчик имеет право подвести итоги досрочно. «Авиафлот» так и сделал. Нас бы подождали, только комиссия пребывала в полной уверенности, что мы участвуем. Среди поданных заявок была одна, где предлагали конфеты «Сладкая традиция». Разумеется, они по названию решили, что это наша, ведь информация о поставщике до объявления победителя скрыта. А когда разобрались, пересмотреть итоги уже было нельзя – процедура электронная.