– Четверо погибли, – сказал он, глядя на тела, покрытые чёрным песком.

Торин кивнул. Его левый глаз теперь был угольно-чёрным, словно зрачок поглотил всю тьму. Золотое сияние осталось лишь в левом.

– Совет трёх. Нам нужно в город Света, – прошептал он, с ужасом глядя на выживших.

***

Город Света раскинулся в долине, окружённой кольцом сияющих гор. Его стены, сплетённые из светлого камня и золотистой древесины, казались продолжением природы. Крыши домов, покрытые глазурованной черепицей, переливались на солнце, как чешуя драконов, а воздух звенел от пения хрустальных колоколов, подвешенных к ветвям древних деревьев.

Каждая улица здесь была произведением искусства. Дороги вымощены плитами с вкраплениями кварца, мерцающего под ногами. Дома простых горожан – низкие, округлые, словно выращенные из земли. Стены покрыты резьбой в виде виноградных лоз, а окна украшены витражами, отбрасывающими радужные блики. На каждой крыше был цветущий сад: орхидеи, жасмин и серебристый плющ свешиваются вниз, образуя живые водопады зелени.

Ручьи бежали вдоль улиц, их русла были выложены голубым мрамором. Через них переброшены ажурные мосты из белого камня, увитые лианами с синими цветами.

В сердце города на холме, возвышался дворец Света, к нему вели ступени из полированного янтаря. Стены были из белого мрамора с золотистыми прожилками, словно лучи солнца застыли в камне. Колонны дворца были увенчаны капителями в виде распустившихся лотосов. Между ними перекинуты гирлянды из живых цветов, источающих сладкий аромат. Высокие, арочные окна, казалось поглощали свет двух Солнц.

Его задний двор примыкал к священному озеру.

Жизнь в столице Детей Света кипела. Рынки были переполнены. Здесь торговали едой, тканями, драгоценностями, специями, мехами, семенами вечных цветов, кристаллами, хранящими воспоминания и многим другим.

Рядом с рынком был район мастерских. Здесь шили одежду из тонкой ткани, будто сотканной из солнечных лучей. Ковали оружие из прочного металла. что сверкал при свете Луны. Создавали украшения из драгоценных камней и материалов.

Дети играли среди ручьёв, их смех разносился по улочкам, как звон колокольчиков.

Здесь царила гармония.

Торин и Лира шли по улице жилого квартала, их шаги тяжёлые, будто каждый камень мостовой цеплялся за подошвы. Город Света цвёл вокруг, словно, не замечая их тревоги. Дети с смехом гнались за светлячками, чьи крылья мерцали, как звёздная пыль. Один мальчик остановился, увидев чёрный глаз Торина, и спрятался за мать.

Воздух здесь был другим – тёплым и сладким, без привкуса гнили. Но Торин чувствовал, как его чёрный глаз пульсирует, будто в такт далёкому вулканическому гулу.

Они поднялись по янтарным ступеням, каждая из которых светилась изнутри, как застывший мёд. Лира шёл чуть позади, пальцы сжимая рукояти клинков. Его рана на щеке пульсировала.

У ворот дворца их встретили стражи в золотых доспехах, но они не сияли в лучах Солнц, а, казалось поглощали этот свет, становясь матовыми.

Глава каравана выпрямился и произнёс:

– Неведомые чудища атаковали мой караван. Мне нужно увидеть правительницу Аврору, как можно скорее.

Стражи переглянулись. Без слов один из них исчез за воротами, его плащ мелькнул, как луч света. Всего пара мгновений и страж вернулся, но не один. Красивая стройная женщина в платье цвета рассвета жестом предложила им войти. И повела по коридорам дворца.

Тронный зал был воплощение власти Детей Света. Он дышал чистотой и безмолвной силой. Здесь не было позолоты или резных излишеств – только гармония линий и игра света.

Зал напоминал застывший луч солнца. Высокие потолки, уходящие ввысь стрельчатыми арками, сливались с гладкими стенами из матового перламутра, отражавшими свет мягким свечением.