Я пошарилась в своем мобильнике. Всего 20 контактов! Кто я такая?! Старовер из какой-нибудь Глухолесовки, состоящей из трех избушек? Как в наше время вообще можно жить всего с 20 контактами в телефоне?! Что я за чудовище? Среди них даже родственников нет. Только какие-то Нюра, Эльдар, Пицца Хот, Суши-Муши, и прочая бесполезная фигня.

Мы на месте.

Поднимаясь по ступенькам на 4 этаж, я готовилась изобразить крайнюю степень придурковатости, когда хозяин квартиры, где должна жить я, с долей агрессии обнаружит мою попытку открыть его дверь ключом. В мыслях я даже ухитрилась с воплем «за Сталина!» выпрыгнуть в окно подъезда, эпично разбив собой стекло, сопровождаемая удивленным взглядом мужика, недоумевающего как таких психов не отстреливают при первом же медосмотре.

Но моя попытка увенчалась успехом. На всякий случай я окликнула возможных хозяев. Никого. Кроме кота, который вальяжно вынырнул из-за угла. Громадного чернющего кота с зеленющими глазами.

– Ну мяу, – поздоровался он.

Я чуть было со звонким шлепком не осела на ягодицы от неожиданности.

– Что ты сказал??

– Мяу! – повторил он, словно бы сообщая: «привет, говорю, тупая что ли?».

При этом он и глядел на меня, как на идиотку.

– Так, дорогая, пора тебе попить пилюльки для кукушечки, – я решила, что мне показалось. Хотя нет, стоп, нельзя считать весь этот бред реальностью! Так люди с ума и сходят: сначала они видят глюк, затем недоумевают, потом они осознают, что глюк – это глюк, потом глюк дарит пончик, вы становитесь друзьями и осознавать, что глюк – это глюк становится неприличным, ведь друзей обижать нельзя. Важно изначально осознавать, что глюк – это глюк и не менять своего мнения.

Так что, во-первых, в моем доме неоткуда было взяться кошке, ведь я не люблю кошек. Во-вторых, кошки не бывают таких огромных размеров, если они не особой породы, а этот монстр совсем не породистый. В-третьих (хотя это должно быть «во-первых»), кошки не разговаривают. Однозначно – сон.

– Ладно. Раз ты нереальный, то давай поболтаем. Как тебя зовут?

Дьявольски громадный зверь медленно моргнул, глядя на меня, и поднял голову, обнажив шею.

Присев, я увидела ошейник, на котором красовалась надпись: «Снежок. Улица Гоголя 18/9».

– Снежок, значит. Тебе идет, – фыркнула я.

Снежок закатил глаза, очевидно, поняв мой сарказм, и повернулся ко мне шоколадным глазом, подняв хвост.

Разувшись, я прошла на кухню. Мою кухню, но в то же время не мою. Обычно солнечная, сейчас она стояла в полумраке. Виной тому – не менее чем полувековой тополь, закрывающий мощной зеленой кроной все окно и периодически стучавший ею в стекло при каждом дуновении ветра. Занимательное, должно быть, здесь круглосуточное звуковое сопровождение от MC-матери-природы. И этого дерева здесь раньше не было. Точнее в реальности не было.

– Эээ, мрррр, – позвал меня Снежок, сидящий около миски и щурящий на меня глазищи.

– Сам ты «эээ», – возмутилась я, решив больше ничему не удивляться, – и где искать твой корм?

Снежок издал звук, похожий на усмешку.

Дверца одного из настенных шкафчиков приоткрылась сама собой.

«Чуфыр-чуфыр», – равнодушно подумала я и заглянула внутрь.

На полках обнаружились десятки банок с надписями «рис», «гречка», «мелисса», «беладонна», «стрихнин». Отличный наборчик для нездорового супчика!

Я чихнула. Мне на голову свалилась метелка из сухой травы, оказавшейся укропом. Оглянувшись на всякий случай в поисках пучка крысиных хвостов, птичьих черепов, большого котла с зельем или старухи в ступе, я достала из глубины шкафа пакет «Мурлыскиса» и насыпала Снежку полную миску.