– Гибриды? – моментально сообразил Инкин родственник.

– Они самые! – кивнул я. – Вообще на изи, любую лодку на выбор. Единственное, внутреннее устройство получше изучить, а так без проблем. Уж куда готовый генераторный блок воткнуть всяко найдём. А баки можно подвесные делать – из мягкого пластика. Хоть по всему днищу, хоть вдоль бортов. Но я больше чем уверен, что и внутри корпуса местечко отыщется. Вон, в том же «Марлине» свободного пространства до хрена и больше!

– Ну да, ну да, – в свою очередь покивал Монти, – уж если ты в квад эту схему вписать умудрился! А с нормальными полноразмерными траками и вовсе песня – вон, «муниципале» на передвижные генераторы никак не нарадуются! Но… ты уверен, что это поможет?

– А что ещё-то? – снова пожал я плечами. – Ты ведь понимаешь, из-за чего такой перекос? Ну, расход энергии на высоких скоростях?

– Слишком сильное сопротивление среды?

– Именно! Колёсной технике приходится преодолевать лишь сопротивление качению, которое зависит от вида опорной поверхности и свойств самого колеса – той же жёсткости, плюс набегающий поток воздуха и подъёмы. Но последние лишь периодически, а после подъёмов бывают ещё и спуски, на которых можно идти накатом и подзаряжаться от рекуперации. Ну и ещё небольшая – относительно! – масса самой самобеглой коляски и пассажиров с грузом. Вот и получается, что по энерговооружённости на единицу массы наземный транспорт сильно выигрывает. А вот с водным всё и сложнее, и проще одновременно. Проще, потому что нет подъёмов и спусков. Почти всегда по прямой, и уж точно всегда по горизонтали. Ну, если не под парусом галсами против ветра. Сложнее – потому что приходится в прямом смысле слова разрезать и раздвигать в стороны нехилые слои несущей поверхности, в нашем случае воды. Хорошо, что пресной. Ну, или очень малосолёной. Тем не менее, мы имеем дело с трением скольжения – пусть и внутренним, между слоями жидкости, которое по определению меньше внешнего, между твёрдыми телами. И, что самое поганое, с лодками играет роль не столько величина коэффициента трения, сколько… путь трения. Ведь оно осуществляется вдоль всего корпуса, с обоих бортов и под днищем! Плюс площадь поперечного сечения, которая заметно больше, чем у любого нашего квада. В результате энергозатраты резко возрастают, и при куда меньших скоростях. Как думаешь, насколько быстро Карлос нас катал? Ну, в самом начале?

– По ощущениям что-то под сотку, – припомнил Монти. И сразу же поправился, завидев мою саркастическую ухмылку: – Я про километры.

Впрочем, даже после этого я не перестал сушить зубы:

– Не-а. Пятьдесят с небольшим, а потом и вовсе где-то до сорока сбросил.

– Да? – удивился Алонсо. – Странно! А у меня такое знакомое ощущение возникло!

– Это из-за непривычных условий, – пояснил я. – Вот восприятие и шутит. Но по факту такая вот лодка, как у Карлоса, в принципе больше, чем до семидесяти километров в час, да и то по течению и по ветру, разогнаться неспособна физически. Либо надо в разы задирать мощность силовой установки.

– А пацаны на драге тогда сколько делали? – задумчиво уточнил Алонсо.

– Вот они как раз под сотку. Восемьдесят плюс точно.

– Всего-то?! – разочарованно протянул Монти. – Хм… а посудины шустрыми выглядели!

– Они тупо не успели разогнаться до максимума, дистанции не хватило, – успокоил я начальничка. Потом ненадолго задумался и выдал: – А как тебе такой вариант? Условия оставляем как есть, энерговооружённость тоже, но работаем над формой корпуса? Чтобы сопротивление среды снизить? Помнится, в земных ещё водных заездах рекорды били суда нетрадиционной компоновки – те же катамараны с туннельной схемой… там уже и за двести скорости шкалили. Но, конечно, не на полутора километрах дистанции!