. В постановлении о прекращении уголовного дела по нереабилитирующему основанию на стадии предварительного расследования, наряду с решением об окончании производства по делу, констатируется факт совершения лицом действий, содержащих признаки состава преступления. Отсюда одни авторы приходят к выводу, что признание лица виновным на досудебных стадиях процесса осуществляется органами предварительного расследования. Это, по их мнению, противоречит принципу презумпции невиновности и осуществления правосудия только судом, в соответствии с которыми вина лица устанавливается исключительно приговором суда, вступившим в законную силу. В данном случае происходит подмена органами предварительного расследования органов правосудия[39]. Отсюда делается вывод, что следователя нужно лишить права прекращать дела по нереабилитирующим основаниям путем упразднения этого института либо путем введения обязательного судебного разбирательства по делам, подлежащим прекращению по нереабилитирующим основаниям[40].

Именно это, как было отмечено выше, и наблюдается сегодня на практике. Суды тратят время на рассмотрение уголовных дел, многие из которых могли быть прекращены в досудебном производстве. При этом сторонники предоставления судам исключительного права прекращать дела по нереабилитирующим основаниям забывают о том, что даже суд в силу положений ст. 14 УПК может признать лицо виновным только приговором. После вынесения обвинительного приговора речь может идти только об освобождении от наказания, но не от уголовной ответственности.

Поэтому нет смысла объявлять институт прекращения уголовного дела по нереабилитирующим основаниям на стадии предварительного расследования неконституционным, достаточно его просто правильно толковать. Сторонники этого института[41] исходят из того, что установление, доказывание виновности следователем не равнозначно признанию лица в уголовно-правовом смысле, поскольку не влечет уголовно-правовых последствий для лица, освобожденного от уголовной ответственности (возложение уголовной ответственности, назначение наказания, факт судимости). Установление виновности следователем в данном случае составляет предпосылку не уголовной ответственности, а освобождения от нее. Эта точка зрения нашла официальное подтверждение в Постановлении Конституционного Суда РФ от 28.10.1996 г. № 18-П «По делу о проверке конституционности статьи 6 Уголовно-процессуального кодекса РСФСР в связи с жалобой гражданина О.В. Сушкова», который указал: институт презумпции невиновности не исключает возможность освобождения от уголовной ответственности до судебного разбирательства. Решение о прекращении уголовного дела по нереабилитирующему основанию не подменяет собой приговор суда и, следовательно, не является актом, который устанавливает виновность обвиняемого в том смысле, как это предусмотрено в ст. 49 Конституции.

В решении этого вопроса следует также учитывать изменившиеся после возникновения дискуссии условия. Прекращение уголовного дела в советский период было связано с применением к освобождаемым от уголовной ответственности лицам мер воздействия непенитенциарного характера. Их применение призвано обеспечить исправление и перевоспитание лица, освобождаемого от уголовной ответственности, без мер уголовного наказания. Понятно, что «исправлять и перевоспитывать» можно только виновное лицо. Отсюда логично следует, что освобождение от уголовной ответственности по нереабилитирующему основанию возможно только в случае, если органы предварительного расследования безусловно установили виновность конкретного лица в совершении преступления