— Повысят в любом случае, — созналась и, смутившись ещё больше, спрятала лицо.

— Та-а-ак, — тихо хохотнул Никита. — А ещё причины? Нельзя отказаться?

— Можно, — еле слышно буркнула я и, посопев, дополнила: — Босс сам предлагал отказаться.

— Хороший у тебя босс, — хрипло усмехнулся Никита, пытаясь отстраниться и поймать мой взгляд.

— Угу…

— А ещё причины? — не унимался мой доктор.

— Посмотреть другую страну и отдохнуть, — вздохнув, вывалила правду и, подняв робкий взгляд, поделилась: — Мой тайный список желаний…

— Ну, допустим, это желание мог бы исполнить и я, — подмигнув, намекнул Никита и, погладив пальцем мою щеку, добавил: — Через два-три месяца смогу взять отпуск и свозить тебя к морю. Была на море?

— Никогда, — отозвалась улыбнувшись.

— Так, может, не поедешь? — повторил он с надеждой в голосе. — А твой список я возьму на себя.

— Я не…

— Ладно, всё как ты решишь, — перебил он и, ссаживая меня с коленей на кровать, сообщил: — Лечение я твоё пересмотрел, постараюсь поставить тебя на ноги быстрее.

— Спасибо, — расплылась в улыбке, но, переведя взгляд на открывшуюся дверь, нахмурилась.

— Ларис, это Елена Геннадьевна — твой лечащий врач, — представил Никита женщину, зашедшую в палату.

— А как же ты? — промямлила опешив.

— А ему продолжать твоё лечение не позволит врачебная этика, — не дав ответить, вмешалась невысокая, чуть полноватая женщина лет пятидесяти пяти.

— Ма-а-ам, не начинай, — протянул Никита, а я открыла рот от удивления и неловкости.

— Давай-давай иди отсюда, — кивнув на дверь, по-доброму заворчала Елена Геннадьевна и, подмигнув мне, добавила: — Нечего девочку смущать.

— Но…

— Иди, мы сами как-нибудь разберёмся, — продолжила напирать женщина. Виновато улыбнувшись, Никита покинул палату, а его мама подошла ближе.

— Извините, — садясь на кровати, залепетала я.

— За что? — удивилась доктор, открывая мою историю болезни и, вскинув любопытный взгляд, пожурила: — Сразу надо было его отстранить, а то, как цербер вокруг твоей палаты круги нарезал. Не волнуйся, Лариса, поставим мы тебя на ноги.

— А-а?..

— А в остальном вы сами разберётесь, — перебила она и, улыбнувшись, намекнула: — Зная его упёртость, уверена, разберётесь очень скоро.

Елена Геннадьевна мне очень понравилась. Добрая, но строгая — она чем-то напоминала Никиту. О нём она больше не заикалась, зато вплотную занялась моим лечением. Кое-что заменила в листе назначений и, проведя тщательный осмотр, поругала меня за излишнюю худобу. Добавив к терапии ещё и витамины, дополнительно выведала у меня весь курс лечения, назначенный репродуктологом.

— Хочу предупредить, Лариса, — нахмурившись, начала она, после изучения всех записей в моей карте. — Антибиотики могут свести на нет действие принимаемых тобой гормонов.

— Это опасно? — насторожилась я.

— Нет, но один из препаратов имеет противозачаточный эффект, — пожала она плечами.

— И-и? — не поняла я.

— Ларис, если у тебя в ближайший месяц случится незащищённая близость, то не исключено наступление беременности.

— Я буду только рада, — смущённо улыбнулась я и, отведя взгляд, тихо добавила: — Если бы это было так просто.

— Всякое бывает, — склонив голову набок, намекнула доктор и, улыбнувшись, предупредила: — Для начала тебе нужно восстановиться, иначе осложнений не избежать.

— Насколько серьёзных? — уточнила, подавшись вперёд.

— Ларис, не стоит проверять, — честно отозвалась Елена Геннадьевна. — Но лучше отложить попытки на пару месяцев.

— Я вас поняла, — закивала я и, улыбнувшись, выдохнула: — Спасибо вам.

— Отдыхай, зайду позже, — отмахнулась она и, глянув на часы, заторопилась: — Всё, мне пора.