— Тебя поэтому прозвали Соловьём? — тихонько спросила она, когда разбойник замолчал, слушая пернатого певца.

— Да, — он улыбнулся, — люблю говорить с птицами.

— Птицы не говорят! — меньше всего она ждала услышать такую сентиментальную чушь от лесного разбойника.

— Ещё как говорят! — он ухмыльнулся. — Сейчас вот этот соловей принял меня за соперника и послал нехорошими словами. А его самке я очень даже понравился.

— Ты меня обманываешь? Смеёшься, да?

— Ну, что ты, принцесса, я кристально честен, — Соловей картинно поклонился, прижав руку к груди, а потом указал пальцем на куст на той стороне ручья, шепнул:

— Смотри, вон соловьиха. Прилетела знакомиться.

Тиана присмотрелась и в самом деле увидала на ветке маленькую серую птичку.

— Это соловей? Я думала, они красивее.

Разбойник пожал плечами.

— Уж какие есть. Не всем же быть красавцами.

Первый соловей тем временем вновь завёл свою песню. Человек не ответил, присел рядом, стянул сапоги, опустил ноги в воду и блаженно зажмурился.  Самочка забеспокоилась и, не дождавшись второго певца, вспорхнула и улетела. Наверное, вернулась к первому. Счастливый соловей пел, не умолкая, а Тиана и его тёзка сидели рядом на берегу лесного ручья, молчали и слушали.

И это молчание не напрягало, словно для принцессы и разбойника было привычным сидеть так. Тиана забыла, что ещё недавно хотела задать ему тысячу вопросов, все волнения и страх будущего отошли на задний план, хотелось навсегда остаться в мягкой тьме наполненной шорохом листвы, журчанием ручья и птичьим пением.

Но всё когда-нибудь заканчивается. Соловей поднялся, сказал, ломая волшебство:

— Нужно проверить охрану. Спокойная жизнь нам теперь не светит.

— Из-за меня?

Соловей взглянул пристально, словно насквозь хотел рассмотреть. Не стал ни утешать, ни обвинять.

— Да, — ответил коротко и жёстко.

Подхватил сапоги и ушёл не обуваясь.

Утро застало Тиану у того же ручья. Она замёрзла, но не смогла заставить себя вернуться в шатёр. Робко подошла к разведённому мальчишками костру, протянула к огню озябшие руки.

— Подвинься-ка, — её оттерла плечом кудрявая Зорка, подбросила в огонь пару толстых веток.

Лохматый паренёк, ровесник Рина, притащил большой и даже на вид тяжёлый котёл с водой, повесил на перекладину меж двух закопчённых рогатин. Два босоногих пацана высыпали в котёл пол ведра почищенной без особого усердия мелкой рыбы, Зорка добавила туда же овощи.

Тиана тихонько отошла в сторонку.

Наблюдать за жизнью обитателей лесной стоянки оказалось неожиданно интересно. И немного грустно. Все заняты делом, на неё и внимания не обращают. А ей даже присесть негде, не додумались разбойники поставить лавочки для высоких гостей. Лишь несколько толстых брёвен вокруг костра, но к костру (и к сердитой Зорке) подходить совсем не хотелось.

К завтраку подойти всё же пришлось. Тем более что Соловей сам махнул ей рукой. Никогда ещё принцессу не подзывали так, как служанку. Пришлось напомнить себе, что здесь не дворец, и проглотить обиду. В ухе плавали мелкие чешуйки недочищенной рыбы, но это никого не смущало, лесным босякам не до кулинарных изысков.

После еды Соловей объявил, что как только Рину станет лучше, они все уйдут подальше в горы. А пока нужно запастись провизией.

— Как запасаться предлагаешь? У нас даже соли нет! — вскочила как подброшенная Зорка.

— Соль Рин должен был купить, — тихонько сказала другая девушка, взглянула на вожака беспомощно и спросила:

— Зачем он поехал в столицу, соль ведь у рыбаков можно достать?

Ответа на этот вопрос не знал никто кроме Рина, а его сейчас не спросишь, так что Соловей только вздохнул.