«Бывают и другие императорские вечера, проводимые по воскресеньям и средам, на которые приглашаются артисты Императорской оперы или Консерватории, а также Придворный оркестр и Придворная капелла – на мой взгляд, самые лучшие в мире музыкальные коллективы. Музыкальные среды состоят по преимуществу из хоровых и сольных произведений, баллад и романсов или цыганских песен, тогда как по воскресеньям исполняется оркестровая музыка, сонаты, концерты и симфонии. Все члены императорской семьи собираются на эти большие музицирования, которые регулярно длятся с восьми до десяти часов вечера»[183].

Княгиня сообщила и о том, что, когда прибывают гости из-за границы, в театре дворца дают особые оперные и балетные спектакли. Маленькая царская опера весьма совершенна в акустическом отношении. Акустика настолько хороша, что слышен даже тихий вздох со сцены. Таких изысканных придворных театров в России еще пять. Между сценой и залом обычно устраивают небольшой тропический сад с фонтаном и искусственными водопадами.

Раз в неделю Царь и его семья посещают драматические спектакли, как правило, на английском и французском языках. Царь часто не приемлет драматических произведений русских авторов, так как их героями нередко оказываются люди, отрицающие монархию. Но в музыке Государь отдает предпочтение русским композиторам, ставя их выше композиторов других народов. Государыня, напротив, утверждает, что немцы превосходят всех в музыке. Супруги спорят по этому поводу. Царица часто побеждает в споре, и потому оперы Вагнера при ней ставились чаще, чем при других Императрицах. Государь любит «Лоэнгрина» и «Фауста», но безразличен к современным французским операм. Когда их ставят, он обычно проводит время за кулисами, беседуя с актрисами и делая им небольшие подарки.

Царь часто уверял своих гостей, что, если бы не было музыки и театра, он считал бы жизнь невозможной. В силу того что он всеми силами поддерживал музыкальную жизнь, русская музыка развивалась стремительными темпами[184].

«Я также часто говорил с Шаляпиным, Фигнер и м-м Михайловой, – замечал автор статьи, – которые почти каждую неделю солируют на этих придворных музыкальных собраниях… Русская императорская семья… самая музыкальная семья Европы. Кайзер, Король и Королева Англии, Королевская чета Дании посещают концерты, но делают это больше по обязанности, тогда как царская семья – настоящие энтузиасты и подлинные любители музыки»[185].

Намеренно и подробно излагая это свидетельство о музыкальном мире царской семьи, мы преследуем вполне определенную цель: показать ту культурную среду, в которой проходили адаптацию две дармштадтские принцессы. Разумеется, далеко не на всех музыкальных дворцовых встречах такого рода присутствовала Великая княгиня Елисавета Феодоровна – с 1891 г. она жила в Москве, но связь с Петербургом и музыкальным творчеством поддерживала постоянно.

Очень бегло, вскользь сообщает автор статьи о композиторстве Великой княгини. И это не случайно, ибо все творчески одаренные натуры Дома Романовых скрывали эту часть своего мира. В то же время в первые годы пребывания в России очевидное и неизбежное незнание языка скрашивалось в узком кругу необыкновенной музыкальностью натуры, хорошим музыкальным вкусом, способностью к элегантному, непринужденному музицированию, а также к исполнению сложных фортепианных партий.

Таким образом, петербургский период жизни Великой княгини Елисаветы Феодоровны – это, с одной стороны, период мучительного внутреннего одиночества в высшем свете, с другой – время формирования православных основ ее души. И, наконец, это счастливая пора земного бытия с горячо любимым человеком. Петербург покорил юную Елизавету своей торжественной красотой, многообразием музеев и музыкальных салонов, изысканной роскошью балов и добросердечием всех, кто встречал ее впервые.