– Это понятно, – незамедлительно парировал Николай, – весь вопрос на том, или на этом берегу этот самый хутор, мать его через колено, и, конечно же, есть ли там немцы, тоже интересно. – Ну, так не слышу команды, какого черта разлеживаться, не на печи у тещи, косточки хрен прогреешь, а слегка простудиться в раз можно, – продолжал бодриться добровольный подчиненный. – Двигаем вдоль берега на лай, а там видно будет. На том без лишних пререканий и сошлись.

В хорошо протопленной, бревенчатой, с одним узеньким окошком баньке, присутствовал рай. Во всяком случае, его точно ощущали двое расположившиеся на полке внушительных размеров, дабы отдохнуть часок другой, и хорошенько прогреться. Уснуть не удавалось по двум причинам, в первую очередь мучила жажда после съеденных по нескольку штук на брата вяленых рыбин, снятых с пенькового шнура, протянутого тут же, под навесом, от чего приходилось раз за разом черпать воду медным ковшом из деревянной лохани. К тому же, через полчаса стало жарко, и пришлось приоткрыть дверь. Вместе со свежим воздухом ворвался все тот же прерывистый собачий лай на разные голоса.

– Красиво собачки лают, на нас не реагируют, это хорошо, – подумал Петр, ловя себя на мысли о том, что нечто подобное он уже испытывал, и казалось не так уж и давно, но все-таки не здесь на войне, а в той далекой но такой устроенной и уютной мирной жизни. Он силился связать свои ощущения с каким-то событием, очень значимым, он это чувствовал, но память отказывалась способствовать его устремлениям, к тому же, что-то извне начинало отвлекать его от интенсивных раздумий. Послышались слабо различимые звуки, толи не связной человеческой речи, толи визга побитой собаки. Но практически тут же, вырвались из тишины нечленораздельные, вопли подвыпивших мужиков.

– Откуда они взялись, – прошептал Николай, – будто черти из табакерки.

– Эй, хозяин открывай ворота, встречай дорогих гостей, – заорал во всю глотку, по-видимому слегка тронутый верзила.

– Наливай хозяйка щей, я привел товарищей, – вторил его, слегка картавый собутыльник, – Метрий, не затискай там Фиску до смерти, давай поднимайся, и лодку не забудь привязать.

Прибывшие барабанили в дверь и окна хаты, и через некоторое время окна бледновато засветились, слегка вычленив из темноты очертания добротного, бревенчатого строения. Со свирепым, протяжным визгом отворилась дверь, и на довольно высокое крыльцо, как будто выкатился приземистый дед, заросший большой кудрявой бородой, которая казалась совершенно белой в лучах света от керосиновой лампы, какую он держал в левой руке.

– Кого ешшо чэрти прыперли, – услышал Петр, почти родной белорусско-хохляцкий говор, на коем изъяснялась добрая половина его земляков односельчан, потомков столыпинских переселенцев, наверняка и из здешних мест тоже. – Ас як пальну, с двух стволов, – продолжал дед потрясая дробовиком в правой руке. – Так яечачки и отлетят, псам голодным в корм. Это ты Василь, ли шо?

– Да я это дядь Кондрат, а ты чего начальство не признаешь? Давай ребят своих сюда, гулять будем, – налегал на командные интонации в голосе этот самый Василь. – Да пошевеливайся, новая власть перед тобой, – с распирающей все его существо, гордостью, выпалил он, от чего надолго, и истошно закашлялся.

– Ну и дурэнь же ты со ступой, – не задумываясь, выдохнул дед, – як я побачу так ты самый тупый во всей округе, вырядился-то. Полицай ли шо?

– Но ты, не очень-то, не на колхозной сходке, а то не погляжу, что родич, зараз шлепну как тех красноперых. – Да буди уже ты сынков, – примирительно добавило новоявленное начальство. Снова со звериным визгом распахнулась дверь, и на крыльце появилось два дюжих молодца в исподнем, с изрядно мятыми физиономиями. – Выпить есть, проходи, с усилием провернул язык один из, хозяйских сыновей, а то добавить бы не мешало. Но старик буквально спихнул сыновей с крыльца, бормоча при этом, – куды проходи, там мать с бабкой. Пущай спять, вон под навес дуйте к баньке, там и рыбки, вяленной полно, да уж только не гогочите пуща жеребцов. Последняя просьба возымела обратный эффект. Начался балаган в виде; дружеских объятий, с попыткой отрыва друг дружки от земли, беглого и сбивчивого обсуждения последних новостей, и прочей не связной болтовни, в том числе, частое и не лестное, упоминание Метрия с Фиской, и вяленой рыбки.