Сразу после школы Веню отправили в Москву, к родственникам матери - учиться, вернулся он год назад, еще в столице подсев на наркоту. Наша деревня, по мнению его предков, должна была стать местом реабилитации, но, как оказалось, Вилейкин не только не завязал, но и попал в гущу событий, связанных со сбытом этой дряни в нашей области.

Так как Веня единственный знакомый, который мог быть в курсе о тех, кто на меня напал, плавающий в недалекой от них среде, с раннего утра я выдвинулся к нему.

Квартира, куда меня впустила какая-то размалеванная девка, похожая на проститутку, очень отличалась от того, что я видел, приходя сюда школьником. Высокие потолки, забитые техникой и мебелью комнаты, единственное, что осталось прежним. В остальном полная разруха и бардак, местечко, больше смахивающее на притон. В холодильнике банка черной икры, сверток красной рыбы и еще куча всякой всячины, что странно, исходя из присутствующих здесь людей. Их много, и они явно не соображают, что происходит.

Вилейкин сидит в углу комнаты, которая когда-то была кабинетом его отца. Его тушка покоится в черном кожаном кресле, руки расслаблены, а глаза изредка моргают.

Закрываю за собой дверь, ставя стул перед Веней спинкой к нему. Открываю плотные алые шторы, впуская в комнату солнечный свет. Воздух, переполненный дымом, кажется затуманенным, что четче видно под яркими лучами.

- Здорово, - сажусь, упираясь руками в спинку.

Веня прищуривается, склоняя голову вбок.

- Доронин?

- Я. Жизнь у тебя кипит, смотрю, - оглядываюсь по сторонам, останавливая взгляд на полке, уставленной книгами.

- Саня?

- Веня, ты совсем утух?

- Я стекло, - наклоняется вперед, - вмажешь?

- В другой раз, - возвращаю внимание к Вилейкину, - слушай, ты же с местными бандосами знаком?

- Смотря кто тебе нужен. Наезжают?

- Не то чтобы, но нужна информация. Парень, Влад, с быком на черном мерине ездит. Меня из-за него вчера так отделали.

- Сын Аккорда? - проводит пальцами по губам, изображая застегивающуюся змейку. - Тут я могила, говорить о Петре Викторовиче - себе дороже.

- Петр Викторович - это Аккорд, а Влад его сын? – переспрашиваю в надежде, что он что-то ляпнет.

- Подожди, - Валик поднимается с кресла и тяжелой походкой со сгорбленной спиной идет к широкому дубовому столу, обитому зеленым сукном. Выдвигает ящик, вытаскивая пакет с белым порошком.

Втянув в себя эту дрянь, запрокидывает голову, широко распахивая глаза.

- Продолжай, - машет рукой, садясь на край стола.

- Кто мог охотиться на его сына?

- Звери могли.

- Это кто?

- Это… погоди, так тебя зверье отмудохало? Если это зверье, то они еще вернутся, можешь не сомневаться. Жизни не-да-дут, - дергает указательным пальцем взад-вперед.

- Давай без страшилок, значит, звери…

- Кстати, если хочешь, по старой дружбе могу замолвить за тебя словечко перед Аккордом, за услугу, конечно.

- В другой раз, - поднимаюсь на ноги.

- Заходи, я всегда готов к сотрудничеству. Хотя стой, - хватает за локоть и сразу разжимает пальцы, прочувствовав мое недовольство, - а может быть, ты из-за Людки все это спрашиваешь? Под Аккорда копаешь?

- А при чем здесь она…?

- Ты не знаешь? – смотрит на меня выжидающе, а я молчу. - Серьезно? Твоя сестрица полгода как на Герцена обслуживает.

- Ты сейчас мою сестру шлюхой назвал? – сжимаю кулаки, вставая с ним нос к носу.

- Не кипятись, я правду говорю. Ее все видели и знают. Маратик там часто баб снимает, но тебе не рассказал. Интересно, совсем или еще?

- Рот закрой, - хватаю его за горло футболки.

- А я что? Я правду сказал, Доронин, ту, которую друзья твои говорить не захотели.