– Это тоже ты нарисовал на нём? – спросила девочка, поворачиваясь обратно к Руслану.

– Нет, что ты, – рассмеялся Руслан. – Я бы не смог так красиво. Тебе нравится?

– Ага. Красиво, – закивала девочка. – Ну ладно, я побежала, пока.

И она вприпрыжку направилась к маме. Схватила её за руку и прильнула щекой к боку, что-то затараторила, но быструю детскую речь было тяжело разобрать.

– Ты ей понравился, – усмехнулся Руслан. – Не удивлюсь, если в шестнадцать лет она сделает первую татуировку, потому что когда-то увидела тебя.

– Скорее она будет занудно сидеть в парках с кисточками и красками. Герой сегодняшнего дня у неё явно ты, – фыркнул Сэл, но всё равно взглянул на свои татуировки, будто видел их впервые.

Руслан пожал плечами и посмотрел на рисунок девочки, лежащий на его коленях. Ещё раз посмотрел на дерево, реку и мост. На небе и облаках задержался дольше. Что-то зашевелилось в его душе, приятное или нет, он понять не мог. Вновь вспомнил ската. Огромного и прекрасного.

Руслан перевёл взгляд на свою картину, на частично прорисованное небо. Ему неожиданно захотелось замешать нежно фиолетовую краску и нарисовать ската. А может, и не одного, а нескольких. Сотню или две. Почему-то он был уверен, что если небесные скаты и правда существуют, то никогда не плавают в одиночку.

Жнецы не умели читать мысли, но Сэлу этого не требовалось. Человек, раз увидевший небесного ската, не забудет этого никогда. Такова особенность: если на человеке метка жнеца, он видит все другие души, которых его жнец отправил в плавание. Но только если жнец рядом.

Руслану ещё повезло, что Сэл был молодым и неопытным жнецом, и отправлял в один момент только одного ската. Иначе увиденное могло сломать его психику. Подобные случаи уже были, о них Сэлу рассказывал Танатис. Когда в небо вырывались сразу несколько скатов – порой десятки или сотни. А приговорённый к смерти человек видел всё это.

Опытные жнецы могли вести сразу несколько заданий одновременно. В этом им помогают созданные ими теневые марионетки. Обычно это звери, птицы или насекомые. Это позволяет жнецу всегда быть в близком контакте с целью и выносить несколько приговоров в одно мгновение.

Сэл знал, у Танатиса это чёрные кошки, множество кошек. У Десмора, пусть он и не был столь опытен, пауки. Пока он мог создавать всего несколько штук, но это вопрос времени.

Танатис твердил Сэлу, что для начала ему нужно закрыть третье дело и получить серп, а потом уже пытаться создать хотя бы одну марионетку. Хотя бывали случаи, когда жнецу без серпа удавалось подчинять себе тени.

– Ты видел когда-нибудь скатов? – из пелены задумчивости Сэла выдернул вопрос Руслана. Он так и не вернулся к написанию картины и смотрел куда-то вдаль.

– Я не был на море или океане, – Сэл надеялся, что он не станет развивать эту тему. Слушать о том, что видишь каждый день и причиной чего являешься, ему не хотелось. Тем более от человека, который тоже скоро отправится в это плавание.

– Нет… – Руслан смутился и нервно сжал детский рисунок, оставляя заломы на бумаге. – Не морских, а тех, что в небе. – он понимал, что несёт какую-то чушь. Полную чушь. Что Сэл легко может высмеять его за проблемы с головой и вызвать бригаду помощи из специализированного заведения. Но всё равно продолжал говорить, а бесстрастное лицо Сэла только подталкивало его. – Я видел одного… Может, мне надо лучше спать. Но я видел ската, когда чуть не попал под машину. И продолжаю видеть во снах. Не каждый день, но вижу. Назови меня придурком, но мне кажется, что моё место среди них, этих скатов.

Руслан сполз на траву и подтянул колени к груди. Сэл внутренне вздрогнул, когда он обратил на него умоляющий взгляд. Он словно чувствовал, что Сэл может дать ответы на его вопросы, просто не хочет.