Но тут к ним на эти вопли подошел пожилой продавец. Молодой быстро все ему рассказал. Старичок распаковал пылесос, воткнул. Работает. Паша второй раз в жизни злобно заматерился:

– По хер мне все! Видал я уже эти ваши фокусы! Зовите директора, сволочи!

Старичок посмотрел на Пашу:

– А вы перед тем, как включать, инструкцию внимательно читали? Вы, случаем, мешок для мусора вставить не забыли? А то некоторые забывают. А он без мешка…

Пока старичок запаковывал пылесос, Паша вышел покурить. Выкурил подряд три сигареты, забрал пылесос, отвез Лере. Но в квартиру заходить не стал, поставил пылесос у двери, положил на него записку «Перед тем, как включить, внимательно прочитайте инструкцию!», нажал на звонок и убежал. И отключил на два дня мобилу.

А третья история про Пашу Кабанова заслуживает отдельного эпиграфа.

Случилось это в Театре Эстрады на нашем концерте. Паша к тому времени уже стал профессиональным артистом и даже достиг статуса телезвезды. Во многом за счет роли бабки Клары Захаровны. А на концерте Паша с блеском доказал, что и на старуху бывает проруха. А также и поруха. Да еще какая. Почти порнуха, прости господи.

Номер был песенный, переделанная песня Владимира Кузьмина «Две звезды». Таня Лазарева должна была «показывать» Пугачеву, что у нее очень хорошо получалось, а Паша – Кузьмина, что у него ни фига не получалось. Но делать было нечего, остальные мы воопче петь не умели. А все песни на всех наших концертах всегда исполнялись вживую, под минусовую фанеру, чем мы всегда ужасно гордились. Кроме этого раза. Что мне в песне «Два слона» нравилось (да и сейчас тоже нравится) – она была и смешная, и трогательная, так что особо чувствительные особы могли и прослезиться. Но в тот раз прослезился только я один. Вот что я услышал, как всегда стоя за кулисами и глядя в зал:

В джунглях зеленых, в джунглях далеких прыгали два слона.

Бивни и уши, серые туши – то были он и она.

гы-гы гы-гы-гы, гы-гы-гы гы-гы гы-гы гы-гы!

му-му му-му-му, му-му-му му-му му-му му-му!

Там, где у меня написано «гы-гы», это был не смех в зале. А там, где «му-му», это не корова в лесу рожала. Это Паша забыл слова. Все и напрочь! Вижу в зале – с начала песни люди по привычке уже было открыли рты для смеха. Но пока не понимают, где смеяться. А вакханалия продолжилась. В куплете Таня с Пашей должны были петь по очереди, а припев – вместе, но Паша так старался, что своим мычанием перекрикивал Таню и вот что получалось:

Два слона, два нежных гы-гы-гы,

Когда у них любовь,

Им не до мы-мы-мы-мы,

Огромные две попы ла-ла-ла,

Пам-пам друг друга так не на-на им.

Тане бы взять и прекратить безобразие, но она надеялась, что Паша вспомнит хоть что-нибудь. Люди в зале тоже, видимо, так думали. Наивные. Единственное, на что Паши хватило – придумывать новые звукозаменители слов.

Мы-мы бы бы-бы ны-ны на-на-на – тоже у них любовь!

Э э-э-э, о о-о-о – все как и у слонов!

Маленькой мышке тоже хотелось ла-ла ла-ла ла-ла!

Если бы в джунглях не обитали траля ля-ля ля-ля!

А Таня не могла ни спеть за него, ни подсказать, потому что, как настоящая профессионалка, наизусть выучила только свои слова.

Два там-там

Их не парам-пам-пам.

И мышки две

ого ого-го-го!

Мышонок тот не стал ни-ра-на-ни

Слон трам-парам любовь мышиную!

В зале уже доперли, что происходит и начали похохатывать, но большинство не смеялись, потому что очень жалели Таню.

В джунглях далеких, джунглях жестоких нара нара-на-на!

И на полянке, там же, где раньше, тырым пырым пырым!

Папа и мама ла-ла ла-ла-ла стоят, ла ла-ла-ла прочь.