Из густого ельника под холмом выехал всадник на невысокой пегой лошади. Увидев его, Люся замахала руками, закричала чуть охрипшим голосом и кинулась с холма ему навстречу.

Всадник увидел её и направил лошадь к девочке, а когда оказался совсем рядом, то Люся увидела, что это парнишка лет пятнадцати, незнакомый ей. Он сидел на лошади без седла, держа в руках только старую, сильно потрёпанную узду, одет был всадник весьма просто – видавшие виды штаны были закатаны по щиколотку, а рубаха выцвела на плечах так, что различить её цвет было трудновато. Старая кепка такого же непонятного цвета была залихватски сдвинута на затылок и являла миру светлый, выгоревший на солнце чуб.

– Ты что ли, Городищенская девчонка, из тех, что потерялась? – спросил парень запыхавшуюся Люсю, – А остальные где? Разбрелись вы, что ли, дурёхи?

– Нет, девочки там, присели передохнуть, а я вперед пошла, с пригорка оглядеться, – ответила Люся, -Да, мы с Городища… Со вчерашнего дня плутаем.

– Да вас уже и Городищенские, и Берестянские ищут, мужики лес прочёсывают. До стародольского болота дошли, думают, может вы утопли. Меня Михайлой зовут, а тебя как?

– Я Люся, – ответила девочка, нахмурившись, потому что представила, какой переполох сейчас в родном селе… и как там бабушка с мамой…

– Ну, Люся, верхом-то удержишься без седла? Давай, забирайся, еле стоишь. Поедем подружек твоих заберём, а после я вас выведу.

Вера и Даша, как только увидели, что к ним идёт Миша, ведущий под уздцы лошадь, на которой сидит довольная Люська, вдруг начали плакать и смеяться одновременно.

– Так, отставить тут сырость разводить! – скомандовал Михаил, – Вы все мелкие, двоих вас Луна унесёт, я рядом пойду, а вы – по очереди. Корзинки бросайте, всё равно малина ваша пропала давно на такой жаре. Ну, держитесь, я тут недалеко знаю ручей, напьётесь, а там уж и до Городища вашего доберёмся.

Вера и Даша взобрались на Луну, а Люся пошла рядом, потому что от того, что они нашлись, у неё будто второе дыхание открылось.

– А ты, значит, самая крепкая? – говорил Миша, шагая рядом с Люсей и стараясь идти не быстро, – А вы ведь правильно шли – Городище ваше там, – Он указал направление, как раз то, куда вела подруг Люся.

– Только забрались далековато, – продолжал их спаситель, – Вас в этой стороне и не ищет почти никто, меня вот отец отправил до сторожки старой, вдруг вы там. Но никто не верил, что вы бы дошли.

– Мы в лесу заночевали, до сторожки не дошли, я даже и не знаю, что тут сторожка-то есть где-то, – ответила Люся, – Да и не знали мы, что сюда забрались… как же мы болото миновали, и не заметили, не понимаю…

–Да не мудрено заблудиться, – важно кивнул Миша, – Лес за войну зарос дюже, некому просеки делать, приметки ставить да вообще за лесом приглядывать. А вы молодцы, что не стали ночью плутать, еще бы и вправду в болото попали. Правильно сделали.

Так за разговорами дошли до небольшой речушки, которая пряталась в низине, заросшей густой зелёной осокой. Воздух здесь был не таким жарким, как в разморённом зноем лесу, веяло свежестью и прохладой.

– Сейчас напьёмся и немного отдохнём, – сказал Миша, придерживая Луну, пока девочки спрыгивали на землю, – Луна немного передохнёт тоже, и дальше двинемся.

В Городище уже вечерело, хозяйки встречали скотину с деревенского стада, а заодно выспрашивали у пастуха, не нашли ли заплутавших девочек, но старый Игнат Нефёдов только хмуро мотал головой в ответ.

Но вскоре переполох и оживление будто волной прокатилось по дворам, то тут, то там слышалось, как перекрикивались хозяйки, навалившись на свой плетень: «Нашли! Нашли!»…