–Побереги свою спесь до теста, -процедил товарищ с досадой. -За этой дверью никто не собирается оценивать твои достоинства кроме пунктуальности.

Элиот прикусил губу и вошел вслед за Майкл, глядя на то, как она направляется к рядам слева, где располагалась её группа.

До начала речи две минуты.

«Ладно, выпусти пар.»

Он не зря был примером для подражания все эти годы.

Садясь, Элиот перевел дух и расправил плечи.

Друг прав. Худший момент, чтобы губить репутацию.

С Тони они еще поквитаются сегодня. Только что не будут видеть лиц друг друга.

На правой половине аудитории еще было заметно волнение, вызванное приходом толстяка и его попытками присоединиться к плотным рядам товарищей, однако голоса насмешников стихли спустя минуту.

За кафедрой появилась фигура одного из руководителей Стелы – полковника Уотерса, который, обведя глазами подопечных, крикнул:

–Встать.

Ряды поднялись как один.

–Смирно!

Стела отличалась от обычного кадетского корпуса (и потому считалась им только на половину) тем, что времяпровождение воспитанников в промежутках между занятиями не было регламентировано. Начальство здесь придерживалось идеи о развитии самостоятельности в будущих пилотах.

Элиот и сотни других кадетов следовали лишь условному распорядку – сигналы на побудку, прием пищи и занятия давались дистанционно. Главной задачей воспитанников было лишь укладываться в рамки.

Пунктуальность здесь играла тебе же на руку, так что лишиться ответственности за свой режим при осознанном подходе к обучению было невозможно.

Тех, кто позволял себе халтуру, почти не было.

Слишком сложной была дорога, чтобы в четырнадцатилетнем возрасте попасть сюда. Приходилось оправдывать цену.

На уроках – в первой половине дня, и тренировках – до ночи, – дисциплина была железной.

Помимо безупречного знания теории, управление боевым человекоподобным роботом требовало идеального умения владеть собственным телом во всех видах борцовских дисциплин. Подросткам вроде Элиота приходилось все время делать двойную работу, в том числе даже по строевой подготовке. Роботы должны были ничем не отличаться от солдат, а значит – своих пилотов.

Тренировки в спортивных залах чередовались с методикой управления Голиафами. С третьего, – среднего, – класса, имитационные кабинки заменялись на настоящих учебных роботов высотой шесть с лишним метров. Единственное место для эксплуатации большого их количества в черте города было под землей, где и располагался весь Корпус.

Если ты поступал в Стелу – верхние этажи, оборудованные под общежитие, становились твоим домом. С бесчисленными аудиториями, тренажерными залами и необъятными полигонами в самом низу, где располагались мощные источники энергии, их соединяли стремительные лифты.

Так образовывалась пуповина между тобой и твоим стальным гигантом.

И если у кого-то там, наверху, была семья – он должен был надолго забыть о другом виде связи, кроме ежемесячных посылок-передачек. До самого окончания Корпуса, после которого ты получал один из семи начальных рангов – от омеги до сигмы, самого высшего, который обеспечивал карьерный рост на службе Вооруженных сил Республики.

–Доброе утро, кадеты.

–Слава Республике!

–Вольно.

Элиот снова садится одновременно со всеми вокруг.

Наклонившись к микрофону, полковник откашливается.

–Кадеты, -продолжает хриплый медленный голос, и Элиот слышит, как товарищи устраиваются поудобней, приготовившись расслабиться впервые за последний месяц жестоких тренировок, после которых некоторые не снимали бинта и пластыря.

Голос Уотерса – самый монотонный, это знают даже салаги, и читать он будет по бумажке. Товарищ-пророк томно косится на Элиота и пихает локтем уже почти задремавшего темнокожего парня, чтобы тому тоже было забавно глядеть на Рея.