– Сегодня.

– И сколько показали весы?

– Сорок семь.

– Сорок три, доктор Элиас. А почти четыре года назад вы весили все шестьдесят два на голодный желудок.

– Хотите сказать, что из-за недовеса я не могу родить? – скрипя зубами, повышенным тоном голоса говорила Вера.

– Мы не можем проводить процедуру. Приходите в следующем году. И мы обязательно попробуем ещё раз.

– В следующем году? Я не могу столько ждать, у меня уже возраст.

– Мы знаем ваш возраст.

– Я-я буду слишком старой. У меня и так не получается, а вы-вы хотите, чтобы я ещё ждала? – заикаясь, Вера с трудом выдавливала из себя слова. Её глаза стали ослепительно сверкающими от наворачивающихся слёз.

– Мне очень жаль. Но эта процедура может слишком пагубно сказаться на вас. Больше ешьте, дышите свежим воздухом, откажитесь от вредной пищи, алкогольных напитков и курения. Со временем вы сможете снова попробовать.

– Как же вы ничего не понимаете! – ударив несколько раз по столу, Вера села на корточки и схватилась за волосы, – у меня нет будущего, если я сейчас уйду. Вы не можете меня лишить этого!

– Вы слишком много пытались, пора смириться…

– Нет! Не пора! Совсем не пора!

– Вы не сможете обратиться в другие клиники. Они вам откажут также, как и мы. Вы прекрасно осведомлены.

Выпучив глаза, Вера рассматривала бледные разводы на белой плитке. Она не слышала, что ей говорит врач. Механически встала, подошла к вешалке.

– Сегодня вам вернётся та часть средств, которая не была использована. Также произойдёт страховая выплата, так как присутствует вина центра «Чайка» в принесении вреда вашему здоровью. Я лично курировала страховую компанию…

Но Вера лишь хлопнула дверью, не дослушав монолога гинеколога.

– Ты меня совсем не любишь, – ясно прозвенел молоденький, тоненький голосок.

– Кто это говорит?

– Разве ты не знаешь?

– Где ты?

– Почему ты меня не любила?

– Скажи мне, где ты? Где тебя искать?

– Ты так жестоко поступила со мной.

– Я тебя не вижу. Откуда ты говоришь?

– Говорю? Мама, я не умею говорить. Я не успела родиться. Из-за тебя.

– Что?

Пошёл дождь. Громоздкие, серые тучки затянули небо. Огромные капли с грохотом стучали по крышам низеньких домов. Многолетний дуб медленно раскачивался из стороны в сторону. Скрипела калитка. По ту сторону каменного забора начиналось кладбище. Однотипные могилки лежали ровно друг за другом. Невозможно прочесть надписей на них. Сильный ветер сбивает с ног, капли летят в глаза, совсем ничего не видно. Свист в ушах, мёртвый холод заставляет отступить, но она всё идёт и идёт. Миновав два пролёта, Вера останавливается возле крошечной могилки, заросшей колючим кустарником.

– Ты даже ни разу не взглянула на меня. Ты ни разу меня не навестила. Ты – чудовище.

– Зачем ты так говоришь? – кричала Вера, упав на колени.

Ветер со свистом сбивал её подальше, а она, держась ногтями за сырую землю, прислонилась грудью к полу.

– Почему ты бросила меня?

– Я не бросала! Я ждала тебя, моя маленькая. Моя Элли!

– Почему умерла я, а не ты? Почему ты делаешь больно всем, кому не наплевать на тебя, мама? Почему ты так поступаешь?

– Пожалуйста, пожалуйста, не говори так!

– Я тебя ненавижу.

Хлопнула дверь. В середине светлого, тёплого кабинета на ковре стояла Диана. С изумлённым видом она рассматривала Веру, что спала в кресле.

– Ты плакала? – положив ладони на стол, завопила подруга.

– Сон плохой… приснился.

– Не обманывай меня, – обойдя стол, Диана присела на корточки, взяв ладони подруги в свои. Вера медленно моргала, постепенно привыкая к яркому свету.

– Что случилось? Ты была такая бледная, ничего не рассказала. Я думала, что запара на работе, а ты тут прячешься, – большим пальцем Диана гладила тыльную сторону шершавой ладони.