«Активное поле маскировки», – констатировал «Волк». «Гравитационные линзы, проекторы ложного спектра. Очень изощренно. База не на астероиде. Она есть астероид. Или то, что под ним».

Внезапно перед ними, будто раздвигая саму ткань реальности, возник проем. Не шлюз, а нечто вроде мерцающей энергетической завесы, скрывающей темный туннель, уходящий вглубь скалы. Никаких приглашений. Никаких сигналов. Просто открытая дверь в пасть неизвестности.

«Приглашение? Или ловушка?» – прошептала Лира.

«Вероятность ловушки: 42.3%. Вероятность проверки: 57.7%. Энергетическая сигнатура проема соответствует технологиям эпохи «Генезис». Риск оправдан?»

Лира вздохнула. Правда о «Генезисе». «Семена Свободы». Ключ к пониманию того, почему «Конкордия» так хочет их уничтожить. «Идем».

«Волк» скользнул внутрь мерцающего проема. Энергетическая завеса сомкнулась за ними беззвучно. Внешний мир исчез. Они плыли по узкому, темному туннелю, освещенному лишь тусклыми бортовыми огнями «Волка». Скальные стены были неестественно гладкими, явно обработанными. Туннель вывел их в огромную, темную полость. И здесь…

Лира ахнула.

Это был не ангар. Это был собор. Гигантская пещера, высеченная внутри астероида. Высокие своды терялись во тьме. В центре, на массивных магнитных захватах, покоился корабль. Но какой! Рядом с гладким, стремительным «Волком» он казался древним воином в израненной, но все еще грозной броне. «Тень». Корпус – угловатый, покрытый слоем стойкой космической пыли и… шрамами. Глубокие борозды от лазеров, вмятины от ударов, следы экстренных сварных заплат. Один из двигательных модулей явно был заменен на менее мощный, не родной. Но в его форме угадывалась та же хищная мощь, что и у «Волка», только огрубевшая, прошедшая через ад. Вокруг корабля виднелись следы деятельности: груды контейнеров, автономные ремонтные дроны, замершие как статуи, тусклые огоньки жизнеобеспечения в стенах пещеры.

«Волк» мягко приземлился на свободную площадку. Лира отключила нейроинтерфейс, предвкушая боль, но на этот раз она была терпимой, фоновой. Она встала, чувствуя, как дрожат ноги не только от волнения. Гравитация здесь была слабой, лунной.

Шлюз «Волка» открылся с тихим шипением. Холодный, пахнущий пылью, металлом и озоном воздух пещеры ворвался внутрь. Лира сделала шаг наружу. И тут же почувствовала на себе тяжелый, изучающий взгляд.

Он стоял в тени у основания «Тени», прислонившись к стойке с оборудованием. Высокий, сухощавый, в потертом, практичном комбинезоне, лишенном каких-либо опознавательных знаков. Его лицо было изборождено глубокими морщинами, словно вырезанными ножом, а не временем. Шрам, белый и грубый, пересекал левую скулу, уходя под воротник. Глаза – узкие, темные, как угольки – смотрели на нее без тени приветствия. Только холодная оценка и глубокая, застарелая усталость. В его руке, непринужденно опущенной вдоль бедра, Лира разглядела тяжелый маг-пистолет старой модели. Он не целился. Но и не убирал.

«Рин?» – спросила Лира, голос прозвучал громко в гулкой тишине пещеры.

Человек не ответил сразу. Его взгляд скользнул с нее на «Волка», стоявшего позади, как огромный стальной зверь на привязи. В этих темных глазах мелькнуло что-то – воспоминание? Боль? Презрение?

«Щенок «Генезиса», – наконец произнес он. Голос был низким, хриплым, как скрип ржавой двери. – «Пахнет новеньким. И кровью. Чужой». Он сделал шаг вперед, выходя из тени. «Кто ты, девчонка, и зачем тащишь сюда свою смерть? И этот… блестящий гроб?»

Лира выпрямилась, стараясь не показать страха. «Я Лира. Меня прислала Кассандра Вейл. Мне нужна правда. О «Генезисе». О том, что «Конкордия» скрывает в Поясе. О «Семенах Свободы»».