Деньги были изъяты. Припрятаны и, когда об этом скандале забыли все виновники, потрачены. Были куплены новая куртка и брюки Павлуше, набор невероятно дорогих кастрюль и новый кафель в туалет. Еще мать помогла своей сестре с постройкой дачи, ну и постриглась в салоне у самого Зайцева.

Максим не умел спорить с мамой, особенно если это касалось денежных вопросов. Ему было легче отдать и еще раз заработать, чем отчитываться перед ней.

Когда отец друга погиб, парни продолжили вести бизнес сами. К двадцати пяти годам они уже прочно стояли на ногах.

Соня лежала на топчане и пыталась читать книгу. Но в голове было столько вопросов, что она постоянно отвлекалась.

Вероника брызнула на нее водой и приказала:

     — Иди в море, водичка просто класс!

Соня отложила книгу, села и серьезно посмотрела на подругу.

     - Ник, а почему ты мне не отвечала на письма? Мы же договорились, что будем переписываться. Поклялись писать минимум раз в неделю.

Вероника легла на шезлонг, прикрыла лицо шляпой и ответила:

     — А ты догадайся!

Соня не понимала подругу. Это на нее сейчас озарение должно прийти, чтобы она вдруг поняла, почему Вероника ее вычеркнула из своей жизни девятнадцать лет назад? Соня ведь всю голову себе сломала. Она и просила и гневные письма писала подруге, а та и не думала отвечать. Может, она ее чем-то обидела? Только вот чем? Соня и вправду этого не знала!

     — Я весь мозг себе уже сломала. У меня нет версии.

     — А если включить интуицию? — спросила Вероника, продолжая так же лежать, не двигаясь.

     — Я тебя чем-то обидела? Предала?

Вероника отбросила в сторону головной убор.

     — Это я тебя предала.

Она присела и посмотрела в глаза подруге.

     — Я его любила, Сонь. Так же, как и ты. Все эти чертовы четыре года в школе.

У Сони округлились глаза:

     — Макса? Ты любила Макса??? — воскликнула она.

     — Да. Не кричи так.

     — А почему ты мне не сказала? Ника! Как ты могла мне не сказать?

     — Во-первых, у меня не было ни единого шанса, что он ответит мне взаимностью, во-вторых, я не хотела расстраивать тебя, ведь ты так его любила, ну и в-третьих… ты ведь помнишь, что он не пропустил ни одну девочку из нашего класса и если бы он предложил мне… и ты бы знала, что я его люблю, то непременно заставила меня быть с ним… вопреки своим чувствам… я же знаю тебя…

     — Твое заявление сейчас, как гром среди ясного неба…

     — Я струсила, Сонь. Когда ты мне написала, что переспала с ним после выпускного вечера, я… сначала неделю рыдала. Потом я решила вычеркнуть вас обоих, чтобы не знать, как вы там, чтобы не слышать новости…  Я даже не читала твои письма. Не открывала их.

     — А я долго писала тебе.

     — Да, знаю, прости. Я их прочла через полгода. Заставила себя, села, прочитала, что ты беременна и вы собираетесь пожениться. Это было последнее твое письмо.

     — Трудно писать в никуда.

     — Согласна. Только вот… знаешь, для чего я приехала сюда?

Соня испуганно посмотрела на подругу и нервно сглотнула.

     — Я приехала в Россию, чтобы увести у тебя мужа.

Вероника хмыкнула, а Соня опустила глаза и стала ковырять пальцем песок.

     — У меня никогда не было мужа. Я всегда сама по себе, он сам по себе. У нас нет семьи. Так что уводи, — Соня обреченно махнула рукой.

     — Это я уже поняла. Встретилась с Ильей Довлатовым, он все мне рассказал. Потом я приехала к твоему подъезду и увидела тебя: несчастную, потухшую, неживую… ты шла сгорбленная, несла какую-то картину под мышкой, и я поняла, что не нужен мне никакой Макс. Мне ты нужна. Ты. Моя лучшая подруга. Столько раз в этой Америке я пыталась завести дружбу, но через час меня бесило все! А вот в тебе ничего не бесит. Ты мне самая родная, правда. Прости меня, пожалуйста.