– Стоит выяснить их планы и возможности, – прогремел Алетий Черновод, – я отправлю туда шпионов, а также в Тирхан и Финию.

Элия лежала в постели, уткнувшись в подушку, и думала о родителях. Вот отец кружит ее на руках, его ясные глаза смеются. Вот мама нежно заплетает ей косы, целует в макушку. И вот их больше нет. Горе, океан горя, и она тонет в его бездонной тьме.

Послышался тихий стук в дверь, вошла Мориэль, бесшумно ступая по толстому ковру, и присела на кровать рядом с Элией. Элия открыла глаза и вытерла слезы. Владычица морей погладила Элию по голове и мягко произнесла:

– Я кое-что принесла тебе, милая. Знала, что не сможешь заснуть, – она протянула Элии чашу, – выпей, это сонный отвар, поможет тебе выспаться и восстановить силы.

Элия механически села на кровати и взяла чаш, чувствуя себя разбитой и растерянной. Бурая жидкость в чаше пахла жасмином. Она сделала сначала глоток, затем выпила залпом и легла. Как только ее голова коснулась подушки, ее мысли затуманились, веки стали тяжелыми, и она, не смея больше сопротивляться, закрыла глаза, мгновенно погрузившись в сон.

– Ну, вот и славно, – удовлетворившись эффектом зелья, произнесла Мориэль, поглаживая Элию. Затем она подошла к Санти, очевидно неудобно устроившегося в кресле, и укрыла его пледом, – она будет спать долго, уверен, что хочешь остаться здесь?

Санти кивнул в ответ, натягивая плед к подбородку.

Уже в своих покоях, сидя на кровати под балдахином с бокалом вина в руке, Мориэль посмотрела на стоящего у окна Артемиса и произнесла:

– Нам надо готовиться к войне, моя любовь.

Артемис обернулся, молча подошел к супруге и сжал ее руку.

Элия проснулась к полудню. Запах свежего хлеба и ароматного кофе заставили заурчать ее желудок. Она села на кровати и потерла опухшие от слез глаза. Санти сидел в кресле за столиком и разливал кофе в изящные чашки.

– Доброе утро!

– Доброе ли, Санти? – безжизненным голосом отозвалась Элия. Она медленно встала с кровати и рассеянно накинула шаль на плечи.

– Скоро соберется Совет и непростой разговор с Аурином, тебе нужно поесть, – посоветовал Санти, подвигая чашку с дымящимся кофе, – и быть в форме.

Элия сделала глубокий вдох и присела в кресло напротив Санти. Она должна быть сильной, ради родителей, ради Санти, ради Эразии. Она решительно пообещала себе не тонуть.

Ведьма подошла к столу, заставленному банками и флаконами разных форм и размеров, взяла кресало и двумя отточенными движениями зажгла лампу с благовониями. Воздух в комнате наполнился ароматом вереска.

– Мимория пахнет гнилью, торфом и стоячей водой, – сказала ведьма, втягивая ноздрями аромат благовоний. Она обернулась к гостю в черном плаще, жестом предложила присесть и продолжила, – я и мои сестры выполнили свою часть уговора, теперь время выполнить тебе свое обещание, дитя огня.

– Тартана, наберись терпения, – ответил гость и положил на стол со склянками мешочек, полный монет.

Ведьма схватила мешочек со стола, ее глаза сверкали ненавистью, она прорычала:

– Мы терпели тысячи лет, мы пожертвовали невинными ведьмами ради обряда проклятия теней, а ты швыряешь мне золотые монеты и просишь подождать?!

– Я лишь прошу дать мне еще немного времени, ты сама сказала – вы ждали очень долго, – в голосе гостя появилось раздражение, – золото – не плата, небольшая благодарность. Я признателен за твою помощь. Прошу тебя, Тартана, не злись. Ты и твои сестры получите все, что хотели, все!

Он подошел к ведьме и взял ее за плечи. Ведьма не отстранилась, она вскинула голову, прищурила глаза и сказала: