– Наследник семьи?! А наших семей нет наследников?! Им здоровье беречь не надо?!

За дерзкие слова в адрес именитого чиновника женщину избили, а куртизанка Си рассказала Зан Са Тэ, на что она была обозлена. Причина вызвала у Зан Са Тэ сожаления, но не слёзы. Каждый раз, как он видел очередную несправедливою или невинную смерть это вызывало у него слёзы, но он каждый раз выражал на лице безразличие. Это настолько прижилось, что теперь он разучился плакать, каким бы не был повод.

– Она смертельно больная женщина у двое детей, оба мальчики – наследники мастерской отца, погибшего из-за призыва. Работают день и ночь непокладаю рук, чтоб прокормиться. Не по годам взрослые. Одному двенадцать, второму десять.”

– К тридцати я стал осторожней в словах, а ты пока даже действий не стесняешься, – тихо сказал молодой министр, посмотрев на мальчика.

Снегопад даже не думал останавливаться, он становился только сильней. Промёрзшая от долгих минусов почва почти не поддавалась железу. Один из слуг выпрямился и рукавом светло-зелёных одежд вытер со лба пот, посмотрев на возвышенность и недовольно фыркнув.

– Чего вздыхаешь? Продолжай копать, а иначе засыпает, – другой не отрывался от дела не на минуту.

– Он раб, ниже слуг. Почему канцлер отдаёт ему предпочтение?

– Какая тебе разница? Просто служи тем, к кому ставят. Так голову сносишь.

А Колан задумался над сложившийся ситуацией и у него возник вопрос:

– Министр Зан?

– Ммм?

– Здесь кладбище?

Молодой министр не знал, как ответить и опустил голову в поисках раздумий, но не успел ничего придумать.

– И здесь хоронят никого, как… как мои родители? – он спросил это так по-детски просто, но с такими янтарными грустными глазами, смотрящими прямиком в душу, что у господина Зан в горле замерли слёзы.

Он понял, что скрывать, не говорить или врать – сейчас не выход.

– Жители столицы… – он помолчал и продолжил, – беднейшие слои общества. Люди, которые работают слугами или через третье руки и… – он не смог смотреть на ребёнка и отвёл взгляд, – проданные в рабство. Они хоронят здесь своих близких. Услуги от государства… многие не могут позволить, а многим не принято.

На глаза Колана навернулись слёзы, он уже видел пышные похороны: по городу проходила свита, сопровождавшая гроб. Всех, кого в тот день видели радостных избивали до полусмерти.

– Мир несправедлив. Поэтому все, кто могут – стремятся к власти. Я тоже так поступил, – ему стало стыдно за свои действия и очень тихо он произнёс, – но слишком поздно.

В этот моент к ним поднелись слуги и нехотя отдали поклон.

– Мы закончили, – произнёс один, более смеренный, он протянул мех ребёнку, – вот. Женщина просила отдать тебе.

Колан посмотрел на чёрный мех, покрывающийся снегом, а, взяв его, перекинул через плечо.

– Идите отдыхать, -сказал он.

– Если спросит, скажите Вышепочтенному, что я верну ему Колана, – улыбнулся господин Зан, будто потеряв прошлое настроение.

Слуги пожали плечами и отправились в сторону столицы.