– Тварь изрыгала огонь? – спросил Васкес, прищурив глаза.

– Нет. Но насаживала лучников и других защитников города на свои острые крылья и когти, взлетая и сбрасывая их с высоты. Людей в тяжёлых доспехах она… сминала, словно… – Крейг запнулся, посмотрев на меня – Словно пергамент. Когда всё закончилось, тварь зарылась в песок. Армия заполнила клетки новыми жертвами. И пошли в вашу сторону. Я вернулся той же тропой, что вычистил себе стрелами, – закончил он.

Воцарилось молчание. Командир долго смотрел на Крейга, а потом медленно кивнул.

– Я вернулся для того, чтобы предупредить вас. Их разведчики давно подкрадываются к вашему замку. У меня была группа, наверняка помните. Если бы вы так бережно не хранили свои проклятые секреты своего проклятого бессмертия, то их можно было спасти. Они бы пополняли ряды здесь стоящих. – Он открыл фляжку и сделал два глотка.

Слово взял Командир. – Спасибо, Крейг. Дай я теперь займу твоё место. Итак, сперва я сообщу тебе, что наше бессмертие очень условно. Нас действительно можно рубить и кромсать сколько угодно. Но только до той поры, пока мы находимся недалеко от источника Кадааша – это раз. И мы не всегда воскресаем – это два.

Крейг молча кивнул, взглянув на него, и тот кивнул в ответ.

– Мне повезло. Как я тогда думал, мне очень повезло. Убежать от голода в стране, где начались междоусобицы – значит спастись от многих опасностей Старого Мира. Но не от опасностей Нового. Меня вытащили спустя четыре года скитаний по пустыне.

Крейг вопросительно посмотрел, но Командир продолжил. – Предыдущий центурион рассказывал, что когда-то среди нас был учитель, великий маг, посвятивший себя секрету преобразования Кадааша. Он нашёл способ влиять на изменённые тела так, чтобы сохранить разум. Благодаря его формулам, инструментам и СИМ-машинам нас стало больше. Мы начали вызволять из плена наших блуждающих собратьев по несчастью, чтобы привезти их сюда и дать им шанс начать всё заново. С чистого листа.

Крейг продолжал вопросительно смотреть, стараясь не пропустить ничего важного.

– Те, кто скитался меньше трёх лет, получили самое большое благословение. Они оставались смертными, и навсегда освобождёнными от власти этого места. Они быстро приходили в норму. А те, кто странствовал дольше, заплатили свою цену. После трёх лет наши тела изменялись: все органы, кроме сердца, заменялись лиловыми шестёрнями.

– Тем, кто провёл в скитаниях больше пяти лет, судьба была иной. Они навсегда оставались детьми. Мы вынуждены были умертвить их. Их кровь мы переливали в пифосы, жилы извлекали и использовали для создания магических предметов. Это наш единственный способ выжить. Кровь и песок – вот что важно.

Преторианцы закивали. Командир взял паузу, выбирая слова.

– Бонс объяснит тебе, почему мы не могли всё сразу рассказать. Для меня важнее, что ты многократно нарушил первое правило нахождения здесь. И если первое время я давал тебе спуску, всячески предупреждая. Прощая воровство столь ценной и необходимой карты, убийство мефитов в подземелье, и даже простил убийство ребёнка, которому на самом деле уже под сорок, если верить его словам. Да! Он вошёл в положение, подробно объясняя, как ты его резал! Каково, а? – Командир обвёл глазами преторианцев, видя в их глазах осуждение. Крейг спрятал руку за спину.

– Но когда-ты начал покупать летучие и взрывчатые субстанции – этого я уже простить не мог. Ты перешёл все границы. Твой разум достаточно окреп, чтобы понимать свои действия и последствия.

Крейг напрягся, немного пригибая спину.

– Тебе повезло. Ты улизнул после того, как я задумал наказать тебя несколькими годами кровавого заключения. Но ты вернулся и даже предупредил нас об опасности. И потому, ты не будешь подвергаться истязаниям. Пусть никто здесь не говорит, что Песчаный Командир жесток и несправедлив!