— Чего затих? — поинтересовался гун Дицю, коснувшись его рукава.

— Подайте мне таз с тёплой водой и хлопковые полотенца, — распорядился глава Се слугам. — Прости, дорогой зять! Я замешкался, обдумывая способ извлечения яда.

— И?

— Ничего не остаётся, кроме как ранить тебя ещё сильнее.

Глава Се не преувеличивал, говоря это. Промыв рану принесённой водой, он накалил бронзовый нож, прошептал заклинание и старательно вырезал поражённую плоть, а затем присыпал рану толчёными травами.

Ся Чжункан лишь сильнее побледнел, но с его плотно сжатых губ не сорвалось ни единого звука.

Глава Се плотно забинтовал повреждённую руку и помог раненому зятю удобно разместиться на кровати под тёмно-красными, как голубиная кровь, шёлковыми занавесками. А затем подал собственноручно изготовленную пилюлю. Гун Дицю послушно запил её глотком воды и поднял на него лихорадочно блестящие глаза.

— Что скажешь про атаковавших нас людей?

— Демонов, — тут же поправил его глава Се. — Многие из твоих воинов и слуг тяжело ранены либо убиты. По словам пострадавших, от начала атаки до исчезновения тех злобных карликов минуло не больше десяти фэней, но причинённый вред сравним с нападением хорошо обученной теневой стражи.

[фэнь — 1 минута согласно системе мер Шичжи]

— Болезнь Чэн-эр вновь дала о себе знать… — бросил в потолок гун Дицю и прикрыл веки, словно отгораживаясь от всего мира.

Глава Се хорошо знал об этой потаённой боли Ся Чжункана и потому поспешил его успокоить:

— Не волнуйся, гун, с твоей дочерью всё будет хорошо. Даю слово! Что касается атаковавших… я полагаю, против нас тайно действует Небесный клан.

Гун незамедлительно открыл глаза и окинул главу Се удивлённым взглядом.

— Они? Но разве Небесный клан не следует праведному пути?

Губы главы Се дрогнули, выпуская на волю мимолётную ухмылку. Вопрос гуна выглядел порядком наивным для пятидесятилетнего мужчины, возглавившего негласную северную столицу. Разве праведность — это та духовная материя, которая появляется, едва стоит заявить о ней вслух?

— Не вижу в том ничего удивительного, уважаемый гун, — с расстановкой произнёс он. — Небесный клан, облюбовавший подножие горы Гаочунь, многим обязан своему новому покровителю…

Ся Чжункан болезненно поморщился, словно надкусил недозревшую сливу. Любое упоминание хоу Вэня выводило гуна из душевного равновесия, чем глава Се беззастенчиво пользовался, укрепляя давнюю вражду между двумя аристократическими семьями. Нет, он не считал себя гнусным негодяем, подбрасывающим хворост в пылающий дом. Он всего лишь думал о родном клане Снежной горы.

— Вэнь Баоци, как только прибыл в Сихэ, тут же принялся опекать нищих даосов с горы Гаочунь. И уже через два года имя Небесного клана прогремело по всему крайнему северу. Неужели, гун и мой дорогой зять верит, что можно возродить целый клан за столь короткое время, используя только добропорядочные методы?

— Я услышал тебя… — прервал его гун, устало взмахнув рукой. — Что советуешь?

— Найти причину для сближения с ними и немного понаблюдать, — с готовностью предложил глава Се. — Допустим, я могу запросить охранные артефакты Небесного клана. Они охотно продают их всем желающим защититься от демонов. На этом и сыграем. Если пойдут на сближение, что-то здесь нечисто. А они пойдут!

— Откуда такая уверенность?

— Думаю, им клан Снежной горы, словно кость в горле. Они тоже ищут способы уменьшить наше влияние в государстве Ся.

— Сошлись дракон и тигр на мелководье, — с едкой усмешкой заметил Ся Чжункан. И было совершенно непонятно, осуждает он Небесный клан или восхищается чужой настойчивостью. — Хорошо, на этом и остановимся. Отправляй голубиную почту! Жду от тебя обнадёживающих вестей.